Ведь ещё полгода назад ты мог работать и не напиваться. А теперь хочешь всё разрушить. Опять лечение, опять психбольница, опять истерики.
Или, может быть, ты считаешь, что я мешаю твоему органичному развитию? Что же, давай решим: ты хочешь жить по-своему. Может быть, тебе будет очень хорошо? Когда хочешь – работаешь. Когда хочешь – выпиваешь, бесишься, рыдаешь, отдыхаешь, как все. Но я тебе соратником быть не могу. Когда я говорю о новой жизни в новой квартире – я мыслю именно настоящую трудовую жизнь.
Твои пьяные истерики приводят меня в ужас в отдельной квартире. Я презираю тебя за твою грубость ко мне и презираю себя за то, что ты меня оскорбляешь.
Я выдержу очень мало – и лежать в параличе, и глядеть на твоё пьянство. Нет, Витя. До самой смерти глядеть на очумелого пьяного человека – не могу.
Воля твоя умирает – от первого стакана вина. И ты неумолимо хочешь напиться и страдать от этого.
Я предлагаю равноправную жизнь, полную свободу и полную трезвость. Именно сейчас, когда ты избавился от приступов. Я только об этом мечтаю. Я не верю в возможность полупьянства-полутрезвости. На этом пути ещё никто не мог удержаться.
Или решайся на другую жизнь, если тебе действительно со мной тяжело. Может быть! Я много об этом думала. Может быть, тебе надо жить без меня. Может быть, тебе нужна другая женщина. Я не знаю. Потому что трезвый ты мне ничего не говоришь. Пьяный во всем упрекаешь, а трезвый говоришь – отдыхай.
За последние два-три месяца ты всё чаще напиваешься, уже раза четыре в месяц. Причём так себя настраиваешь, что даже не мыслишь остановиться. И считаешь врагом меня, что я тебя удерживаю. Если не хочешь бросить пить, значит хочешь жить один. Меня не будет всё равно. Тебе решать.
Потерпи, не пей хоть несколько месяцев, пока переедем и устроимся. Ну хочешь, я уеду. Может быть, тебе будет лучше. Может быть, тебе я мешаю – не знаю. Поэтому ты меня начинаешь ненавидеть.
Прости, мой дорогой, но тебе надо решать, как мужчине. Так жить больше нельзя. Как я мечтаю хоть с годик пожить спокойно, чтобы знать, что ты не подведёшь, что можно поболеть спокойно и поработать спокойно, что ты будешь радоваться и не запьёшь.
Но знай, я буду бороться свирепо против водки. Я не могу допустить, чтобы ты опять заболел.
Ты делай всё, свойственное твоему характеру, не сдерживайся, спускай пар, но ни капли вина. Это должно быть в тебе самом. Если хочешь быть вместе.
‹18 марта 1974 г.›
Заявление
от Луговской Нины Сергеевны
и Темплина Виктора Леонидовича
Мы, Луговская Н.С. и Темплин В.Л., – муж и жена, работаем художниками в Художественном Фонде с 1962 г. и проживаем в продолжение 16 лет в общежитии пристроя старого драм-театра по ул. Гагарина.