23. Оценка в театральном деле.
В области театрального производства очень трудно давать оценки, даже приблизительные и не долго остающиеся верными. Здесь лучшие специалисты, с большим жизненным опытом, оказываются несостоятельны. Хороший пример — жизненный путь известного железного короля.
Подъем к бельведеру.
Как он шел, этот мужчина в плаще с длинными отлетающими полами, с папкой в руке, с непокрытой головой, с золотыми проволочками очков на ушах, — как он шел солнечным утром первого мая по дорожке, мирно петлявшей в зелени.
Сазанья улица.
Отвратительный молодой человек, вечером, один; грубая, сильная, сопротивляющаяся натура.
Эти двое пожилых господ в Рудольфинуме: мирный, долгий, степенный рассказ; сзади — женщины.>{117}
24. 20 августа 1916. Как неожиданно эта дурь снова на меня находит; это случается всякий раз, когда несколько возрастает доверие к состоянию моего здоровья, как это, например, случилось позавчера после визита к доктору Мюльштейну.
25.
Сохранять чистоту // Быть женатым.
Холостяк // Муж.
Я сохраняю чистоту // Чистоту?
Я собираю все мои силы // Ты теряешь связь, становишься шутом, летаешь по ветру во все стороны, но никуда не продвигаешься; я извлекаю из кровообращения человеческой жизни все силы, которые мне только доступны.
Отвечаю только за себя // Тем больше (само)влюбленности (Грильпарцер, Флобер).
Никаких забот. Концентрация на работе // Поскольку мои силы растут, я несу больше. Но в этом есть своя правда.
26. Хижина егеря была недалеко от хижины лесорубов. Лесорубы, их было двенадцать, жили там для того, чтобы сейчас, по глубокому снегу, заготовить бревна, которые днем санями отволакивали в долину. Работы было много, однако для этих рабочих ее было бы не слишком много, если бы им дали достаточно пива. Но у них был только средних размеров бочонок, который надо было растянуть на неделю, задача была непосильной. И на это они постоянно жаловались егерю, приходившему к ним по вечерам. «Тяжело вам», — соглашался егерь, и они изливали ему душу.
27. Хижина егеря стоит, всеми забытая, в горном лесу. Он остается там на всю зиму со своими пятью собаками. Но как же долго длится в этих краях зима! Почти что можно сказать, что она длится всю жизнь.
Егерь бодр, нет ничего существенного, чего бы ему не хватало, на лишения он не жалуется и считает, что даже слишком хорошо обеспечен. «Если бы ко мне пришел какой-нибудь егерь, — думает он, — и увидел бы, как я тут устроился и какие у меня запасы, так, пожалуй, и егерству бы конец пришел. Но разве ему и так не конец? Егерей нет».