Ольги не было видно, зато ее голос, взывающий к неизвестным Ярославу людям, доносился с другой стороны пожарной машины.
– Ты куда? – Яр бросился следом – четкие следы на снегу огибали автомобиль. Но догнал он девушку, только когда полностью обошел «КамАЗ». Ольга стояла посредине площади рядом с оплавленным памятником и оживленно жестикулировала, бессвязно выкрикивая непонятные фразы. Яр подошел, дотронулся до ее плеча и чуть не отпрянул – настолько чужим взглядом смотрела девушка. Она словно видела парня в первый раз, затем что-то прокричала и толкнула Ярослава. И откуда столько силы? Юноша отлетел назад, на мягкий и пушистый снег. Еще некоторое время он в недоумении смотрел на девушку, которая, продолжая кричать и размахивая руками, шла вдоль двухэтажного здания…
И тут мир рассыпался на множество осколков. Боль вспыхнула с новой силой и разрушила окружающее пространство. Картинка завертелась и взорвалась безумством красок. Яр не выдержал и повалился на снег, теряя сознание. Мир мигом потемнел и швырнул юношу в непереносимый мрак.
– Ты никто… – голос гудел вокруг, заполняя собой все пространство, будто Яр оказался в огромном мире, лишенном света. И голос гулял в темноте, как вздумается, не натыкаясь на стены, не находя преград. Яр ощутил себя внутри чего-то огромного, где песчинка-человек падал и падал, не находя опоры, а звук постоянно накатывал на него и бил с новой силой, швыряя из стороны в сторону. – Ты, – тело пронзало болью и кидало в беспросветную тьму. – Никто, – и юноша летел в другом направлении. – Ты… ничто… – безвольное тело вновь подхватило звуком, словно нечто легкое и воздушное, будто и не тело вовсе – а одну эфемерную душу.
– Ты – не человек! Ты – мутант! Ты – тварь, каких на земле не бывало!
– Не… не… правда, – тихо, еле слышно проговорил Яр на пределе своих сил. Вот-вот – и сознание растворится во всепоглощающей тьме, исчезнет навсегда.
– Да что ты лепечешь, твареныш?! – и снова боль, удар, голова раскалывалась… но теперь она хоть вернулась на место: Яр ощущал ее и тело. Что-то неведомое происходило вокруг, что-то неподвластное сознанию, но сопротивление Яра давало эффект. Юноша чувствовал, что это помогает. Странным образом его борьба помогает.
– Я! Не! Твареныш! – с каждым слогом голос становился сильней. Упрямство и злость – вот тот стержень, который еще связывал его внутренний мир с настоящим. Сопротивление. Оно помогало. Оно делало его человеком. Да – человеком!
– Что? Что ты несешь? – закричал голос, но уже не так уверенно. Уже тише, и боль охватывала тело уже не такими мощными волнами, но сдаваться нельзя было. Еще рано. Ведь можно пропустить момент, когда тело откажется действовать, сопротивляться. И тогда чудовище… нанесет новый удар. Яр не думал, что это за чудовище и где оно. Юноша лишь чувствовал неведомую опасность и ощущал упрямство – невероятное упрямство, с которым хотелось задавить неведомую гигантскую сущность. Ибо она не права. Яр – человек, и, как бы ни изменился его «говно-код», он останется человеком.