– Слышь, ты, ученый! Открой дверь! – заорал Гром. – Клянусь, я прострелю твою пустую башку!
Но ответа не последовало, только где-то в глубине бункера слышались звуки борьбы, причем, судя по гортанному хрипу человека, схватка завершалась явно не в пользу Жлоба.
Олег затравленно осмотрелся. Если у Жлоба не получилось сдержать тварь, то Грому явно не поздоровится. Такая удивительная силища не могла получиться естественным путем – этому монстру кто-то помог стать подобным. Предательские мурашки побежали по телу мужчины. Он и представить себе не мог, что после Большого Трындеца все еще способен ощущать страх. А ужас расползался, растекался внутри, под кожей, ядовитой смолой, которая сковывала движения, заставляла тупо стоять на месте, подготавливая жертву к неминуемой гибели.
Не без усилия переборов столбняк, Гром скользнул в единственное доступное помещение – черный проем, тихий и спокойный сейчас, будто звери, населяющие его, учуяв запах новой твари, затаились.
Холодный пот липкой, мерзкой рукой гладил спину, застилал глаза. Содрогаясь от адреналина, выброшенного в кровь, Гром в полной темноте отступал, иногда натыкаясь на металлические клетки. Кто-то шумно дышал рядом, то сипло с хрипотцой, то быстро и судорожно, словно уставший пес. А вонь, что присутствовала в помещении, не шла ни в какое сравнение с запахом кроличьих клеток в Юрьеве. Что тут происходит? Кто эти… неизвестные вокруг? Куда он вообще попал? Ужас медленно охватывал члены, замедлял движения, пульсирующей болью врывался в голову. Гром поднял дрожащей рукой пистолет и, уткнувшись спиной в холодную стену, приготовился к последней битве.
Единственный источник света – вход, откуда тот падал и тут же рассеивался, – загородил силуэт. Та черная тварь уничтожила Жлоба и пришла за ним. Гром замер, как и неестественное, чуждое этому миру животное на пороге. Противники оценивали шансы, а монстр еще и оглядывал невидимое глазам человека помещение и готовился к другой битве. Наконец, Митяй шагнул внутрь, а тяжелая дверь рухнула в пазы, погрузив помещение в полнейшую темноту и оставив человека наедине с тварью. Или… сколько их здесь было? Только теперь Гром понял, в какой жопе оказался.
Неожиданно раздался скрип динамиков, потом кто-то прокашлялся, а затем голос Ветрова произнес:
– Эй, мужик! Ты еще с нами? Я считаю, ты должен знать… Я очень и очень не люблю, когда мне угрожают. Мне и моей семье, а те дебилы, что тут гостили до тебя, совсем не уважают чужого гостеприимства!.. – некоторое время слышалось лишь шипение с легким потрескиванием – шумом эфира, а потом раздался какой-то совсем невменяемый голос, будто говоривший наелся таблеток или обкурился. – Хочешь, я познакомлю тебя со своей семьей? И это будет последняя крупная вечеринка, – вокруг защелкали электронные замки, отпирая клетки с «живностью».