Расстрижонка (Бирюк) - страница 32

Опять из меня русская классика выпирает. Но, как Манилов с Чичиковым, пихаясь животами и истекая деликатностью, мы с Андреем в эту дверь точно не полезем. Хотя бы потому, что её шире распахнуть можно.

Моя глупость — жалкая попытка трепыхаться, ерепениться, артачиться, кобениться и гонориться в такой ситуации… вызвала у него кривую усмешку. Он развязал пояс с мечом и положил на скамью. Под его насмешливо-злым взглядом я скинул с плеч портупею с «огрызками» и пристроил рядом с «мечом Святого Бориса».

– А хорошо они рядом смотрятся. Как родные.

Сдерзил я. Нервничаю.

Андрей хмыкнул, за спиной успокоенно выдохнули луком ухватившиеся, было, за рукояти саблей кипчаки.

Дверь противно заскрипела, приоткрылась, и, призывно махнув мне рукой, Андрей шагнул внутрь. Я — последовал.

«Веди, Будённый, нас смелее в бой!
Пусть гром гремит,
Пускай пожар кругом, пожар кругом.
Мы беззаветные герои все,
И вся-то наша жизнь есть борьба.
Будённый — наш братишка,
С нами весь народ.
Приказ — голов не вешать
И глядеть вперёд!».

Голов — не вешаю. Все одну. Ибо — не на что. Пока. Вперёд — гляжу. Хотя — темно.

По хорошему, мне надо было бы уже визжать на три голоса, заниматься энурезом и плакать от страха. Ползать на коленях, целоваться в засос с его сапогами и просить о милости. Точнее — по хорошему мне вообще не следовало сюда, в Боголюбово — являться. И в Русь Залесскую — совсем. А ещё лучше — во всю «Святую Русь» — не попадать. Не попадировать, не попандопулировать и не вляпываться. Однозначно, абсолютно и… и аксиоматично.

Вот же закон жизни: блуданул неподумавши, ступил по кривой дорожке, прокатился мимо Кащенки «утром раненько» и… «и меня два красивых охранника…». Виноват: и ступаю теперь след в след за князем Андреем Боголюбским. Причём не по «кривой дорожке» — это-то фигня! Топаю по подземелью самого известного палача русского средневековья — Манохи.

Единственный сравнимый персонаж — Малюта Скуратов. Его, кстати, тоже послом посылали. Тоже из Залесья на Юг. И тоже… «не преуспел».

«Там некогда гулял и я
Но север вреден для меня».

А для «малют» — вреден юг? Так, может, собрать вместе всех таких… мастеров заплечных дел и декламаторов расстрельных статей… в одну стаю… вслед гусям-лебедям? И пусть их там… болотная лихорадка с таковой же малярией… без нашего участия в качестве демонстрационного материала? А? Мы ж и сами себя вполне…

«Пусть жизнь сама таких как мы накажет строго.
Тут мы согласны, скажи Серёга».

Лучше — «сама». А не разными… «малютами».

Увы-увы, здесь как с динозаврами на Бродвее — фифти-фифти — или встретишь «малюту», или — нет. Мне… не в ту половину попал.