В довольно широком подземном проходе, по которому мы шли, из какого-то отнорка появился и сам хозяин здешних мест. В неподпоясанной рубахе на выпуск, с блестящим от пота лбом, то ли — чаи гоняет, то ли — терпил пытает, с густой чёрной бородой, он производил… яркое впечатление. Спокойно, отнюдь не подобострастно, поклонился князю. Поздоровался и поинтересовался. Без притопов-прихлопов сразу — конкретикой:
– Железо калить?
– Кали, кали.
Я… честно признаюсь — «дал петуха». Как-то горло… Сухо здесь. Пыльно. Оба владетеля тутошних мест, мира земного и мира подземного, внимательно на меня посмотрели. Пришлось откашливаться и отплёвываться.
– Ты б не прошибся. Андрейша.
Боголюбского аж передёрнуло. Он чуть слышно зашипел. Как рассерженный кот. Потом, кажется раздражённый более именно своим прорвавшимся раздражением, а не употреблением мною его имени в столь интимной форме, обратился к Манохе:
– У тебя есть место? Где спокойно поговорить можно?
Маноха кивнул, вытащил из рукава мою давнишнюю зажигалку, вдумчиво потряс над ухом, потёр в ладонях, пощёлкал крышкой. Раза с третьего появился голубенький огонёк. Андрей, несмотря на напряжённую обстановку, обратил внимание на исполненный ритуал и удивился:
– Это у тебя что?
– А… Евоная. Взял как-то. Забавная. Тока тухнуть чегой-то начала…
И пошёл дальше в глубь этого, едва освещённого, туннеля. Распахнул полуоткрытую дверь, свистнул куда-то в темноту, откуда мгновенно появился парень с двумя коротенькими лавками в руках, свечкой в зубах и следами прирождённого дебилизма на лице. Лавки поставили по сторонам небольшого квадратного помещения, свечку запалили и прилепили к выступу стены.
За сим заплечных дел мастер пристойно поклонился и, вежливо прикрыв за собой скрипучую — прямо по нервам! — дверь, удалился со слугой своим восвояси. Видимо — готовить там, в тех своясях, подобающее для неспешной беседы со мной, место. С надлежащими атрибутами, ингредиентами и приспособами.
– Сядь, не торчи. Ну. В чём я ошибся?
Как-то мне… не то чтобы смешно. Совсем даже отнюдь! Трясёт-то не шуточно. Но схожесть с… с допросом Штирлица партайгеноссом Мюллером в подземельях гестапо по «17 мгновений весны»… Эта сдача оружия при входе…
Полная туфта! Совсем непохоже!
У Андрея в руках — его посох. Разновидность известной оружейной марки: «Этим — Иван Грозный убивает своего сына». Я ему совсем не сын, но… Там был сходный инструмент. Да и под меховым халатом — у него много чего может быть. У меня-то есть! Другое дело, что завалить его будет… очень непросто. А уж выбраться отсюда потом… только на танке. Сначала построить танк. А уж после, если повезёт…