– С этого момента твой опекун ничего не может сделать с тобой против твоей воли. Ты жена моя! – торжественно сказал Петр своей новоиспеченной супруге, целуя ее.
– А ты – мой муж, – тихо сказала Аннинька.
Двери храма распахнулись.
– Остановитесь! – закричал человек в черном плаще. Выйдя из темноты к свету, он быстро и сердито заговорил с иностранным акцентом: – Я – Робер Гуссе, подданный Франции, опекун этой девицы. Она была похищена из-под моего надзора и должна быть немедленно возвращена мне.
– Поздно, господин Гуссе! Мы обвенчались, – сказал Петр.
– Вы с ума сошли, молодой человек! Эта женщина больна. Она не владеет собой. Она – буйнопомешанная.
– Вы плохой врач, если ставите такой диагноз совершенно здоровому человеку.
– Думаете, я ошибся? А как насчет вас, молодой человек? Вы-то сами в себе уверены? Посмотрите, кого вы называете своей женой. Анна, сними маску!
Петр обернулся: Аннинька, только что стоявшая перед аналоем со своим бледным фарфоровым личиком, подняла руки и… сняла маску. Простую белую маску без узоров и украшений.
– Анна?!
Нет, под маской оказалась уродливая старуха с головой, выложенной на блюдо испанского воротника из множества подбородков.
Увидав ее, Петр закричал, отшатнулся и упал… в оркестровую яму.
Очнувшись, он увидел себя в театре, возле сцены.
Вокруг него, освещенные белым лучом, метались разъяренные зрители, красные от кровавой росы, черные рты рвались в беззвучном крике. Где-то вдалеке на сцене мелькнул тонкий белый силуэт – Аннинька плясала среди буйствующих убийц.
Взревев, Петр бросился на сцену, пытаясь добраться до ненавистного Гуссе. Сомнамбулы рвали на куски тело мертвой старухи, а ужасный доктор, заметив Петра, кинулся за кулисы. Студент, не обращая внимания на руки, хватавшие его за рукава и полы одежды, чтобы остановить, бежал за преступным доктором.
Проскочив сцену и миновав холодный коридорчик, заставленный деревянными декорациями, он рванул на себя дверь.
Робер Гуссе был в комнате не один – с каким-то человеком, одетым с головы до ног в черное. Когда Петр вошел в комнату, оба собеседника повернулись и с удивлением уставились на студента.
– Господин Войтеховский, если не ошибаюсь? – сказал человек в черном.
– Да, я, – чувствуя себя странно и глупо, ответил Петр.
– Я – поверенный вашей тетушки. Она скончалась вчера, и, стало быть, все ее имущество и состояние теперь за вами. Соблаговолите принять и расписаться в получении.
Поверенный протянул Петру какую-то бумагу, указав место, где следовало поставить подпись.
Петр взял со стола перо, обмакнул в чернила и расписался. Он ничего не понимал. Голова его, будто ватой набитая, сидела на плечах как чужая, и все вокруг казалось ненастоящим.