Алекс протянул руку вперед и медленно растопырил ладонь, имитируя раскрытие коммуникационной щетки, а потом рассмеялся, откинувшись в ложементе.
— Мне кажется, я понял его побуждения, — продолжил он, закинув руки за голову. — Сначала Си-О пытался имитировать речь, просто повторяя мне мои слова. Но этот путь, очевидно, тупиковый. Как понять, что именно я хочу сказать? На его месте я был бы в полной растерянности. Потом он среагировал на мою руку, повторив мой жест, — Алекс домиком соединил обе ладони, соприкоснувшись кончиками пальцев. — А потом он показал мне Коммуникационную Щетку. Вы ведь узнали ее? Тот орган или инструмент, которым он отправлял нам свои сообщения.
Он помолчал, с рассеянной улыбкой глядя поверх визора.
— Видимо, эти существа именно так и общаются друг с другом. Мы разговариваем звуком, они светом. Наша речь — набор акустических частот, их речь — набор линий инфракрасного диапазона. Судя по количеству этих линий и скорости изменения их амплитуды, речь углеродных существ куда более емкая, чем наша.
Алекс снова замолчал, и улыбка на его лице сменилась невеселой гримасой.
— Я так и не понял, почему он на меня напал, — с явным сожалением произнес он. — Я его не провоцировал. И что он хотел сделать, я тоже не понял.
— Идиот! — не выдержала Нэлл. — Сожрать твои мозги на завтрак — вот что он хотел!
Но Алекс, конечно, не мог ей на это ответить.
И тут она услышала голос Тома:
— Я еще в каюте, нашел его дневник. Как он?
Нэлл тут же остановила просмотр и жадно прислушалась. Но разговор, видимо, шел в личном режиме, так что слов собеседника слышно не было.
— Я понял, — медленно сказал Том спустя пару минут. — Отчет отправили?
Пауза.
— Я зайду минут через десять.
— Что?! — крикнула Нэлл, уже не в силах сдерживаться.
— Он жив, — задумчиво ответил Том, — но все очень странно. Линда говорит, что формально он совершенно здоров. Сердце, легкие… все органы работают идеально. Но он не реагирует на внешние раздражители. Совсем.
— Кома? — быстро спросила Нэлл.
— Нет. И это самое странное. Он даже не спит. Линда сделала ему томограмму — его мозг проявляет такую же активность, как во время бодрствования. И не просто бодрствования — как во время интенсивной умственной работы. Но к окружающей обстановке эта работа не имеет никакого отношения.
Том помолчал, видимо, подбирая слова.
— Он не слышит громких звуков, не реагирует на боль. Такое ощущение, что его мозг отключили от тела и подключили куда-то еще. Собственно, это не ощущение. Помнишь черную пластину у него на затылке? По словам Линды, от нее вглубь черепа идут ветвящиеся углеродные нити. Линда говорит, что не может их вытащить, не убив Алекса на месте. Они, — Том так глубоко вздохнул, будто ему не хватало воздуха, — пронизывают изнутри весь мозг, возможно, подходят к каждому нейрону. Так что… Нэлл показалось, что у нее в желудке зашевелились ледяные змеи.