— Я знаю, что говорит Линда! — не менее резко ответил Макс. Нэлл заметила, что биологини прервали свой разговор и навострили уши. — Что весь его мозг прошит этой дрянью!
— И что? — быстро спросила Нэлл.
— Коллеги, хватит сраться, — хмуро заявила Линда. — Особенно из-за моих слов.
Все обернулись к ней.
— Его мозг действительно работает, — нехотя сказала она, — так что пустой оболочкой Алекса не назовешь. Но вот что находится в этой оболочке, пока непонятно.
Она помолчала, явно подбирая слова.
— Если углеродные нити действительно подходят к каждому нейрону и могут снимать полную карту возбуждения и торможения мозга — а я этого не утверждаю, у меня обычный томограф, а не «Темная комната» Альвареса, — то Углеродный Объект имеет в своем распоряжении полное отражение личности Алекса. Если эти нити могут сами подавать сигналы на вход, например, в первичную зрительную или слуховую кору, то Си-О может создать вокруг Алекса любую виртуальную реальность. И наконец, если эти нити могут возбуждать или тормозить любые нейроны его мозга по своему вкусу, он может сделать что угодно из самого Алекса. Любые ощущения, любые эмоции, любую память…
Линда глубоко вздохнула и сделала большой глоток из своего стакана.
— Это если Си-О умеет все это делать, — пробормотал Дэн.
— Он умеет, — ответила Линда.
Они переглянулись.
— Почему ты так думаешь? — спросила Нэлл.
Линда сумрачно посмотрела на нее.
— Потому что я весь день сегодня занимаюсь только Алексом. Потому что я вижу карту активности его мозга. Она не хаотична. Она… — Линда опять на минуту задумалась. — Она выглядит так, будто вокруг него и с ним происходит что-то осмысленное. Он что-то видит, что-то чувствует, о чем-то думает. Только не спрашивайте меня, что именно!
— Но ему не плохо? Не больно? — спросила Мелисса. — Он не страдает?
Линда внимательно посмотрела на нее.
— Нет, — ответила она. — Ему хорошо.
После обеда Нэлл все-таки заставила себя сесть за статью — больше ради организации собственного времени, чем ради конкретного результата. Параллельно она рассеянно прислушивалась к общей болтовне в «кейки». Разговор то почти умолкал, сводясь к редким репликам, то разгорался снова.
— Ребята, а нет ли у кого-нибудь хорошего спектрографа инфракрасного диапазона? — спросила вдруг Марика, и Нэлл навострила уши.
— У меня есть отличный спектрограф инфракрасного диапазона, но он в «Кракене», — откликнулась она.
— А здесь, в жилом кольце?
— А зачем тебе?
— Так, идея появилась, — туманно ответила та.
— У нас есть куча отличных спектрографов, но все они на оси, — отозвался Том.