ЛОРИНГ (Кроу) - страница 71

Гленна покачала головой:

– Думаю, там и своих врачевателей хватает. Что же до меня, я бы никогда не сказала тебе, даже если бы лечила кого-то из господ. Это тебя не касается, Арчи.

Уходя из ее дома, я чувствовал себя выпотрошенным не физически, а духовно. Хотелось скорее забыть обо всем этом. Я и прежде видел, как умирают люди, но еще никогда не становился свидетелем такой яростной борьбы со смертью.

– Береги себя, – в напутствие сказала Гленна. Она провела рукой по венку из лоскутков и задержала палец на одном с кровавым следом. – Я позволила себе испортить твою рубаху.

Немногим ранее я заметил штопку на одежде, но не знал, откуда та взялась.

– Спасибо, – сказал я, пожалуй, одно из самых непривычных слов. Оно бессмысленное, когда не подкреплено звонкой монетой. «Спасибо» в стакан не нальешь и в карман не положишь» – любят у нас говорить. Но, думаю, Гленна хорошо знала цену этому слову. Она чуть улыбнулась и кивнула.

– Старайся держаться теней, Арчи. Возможно, только им ты и нужен. И прячь лицо. Здесь воров не любят. Но тех, кто продался сыщикам, не любят еще сильнее.

Я нахмурился, глядя в ее отталкивающее лицо, настолько несоответствующее истинной сути, и поспешно спустился по ступенькам, на ходу поднимая капюшон. Значит, она знала. Те визитеры рассказали ей о егерях. Так что Гленне угрожали не только чужаки. Должно быть, ей пришлось защищать меня перед местными.


* * *

Кто бы мог подумать, что вор Арчи сам пожалует во Двор Венаторов. При свете дня, не скованный и без конвоя.

Совру, если скажу, что не задержался под аркой ворот. Уверенность дрогнула, и ноги наотрез отказывались переступать невидимую грань между какой-никакой, но свободой, и рабством. Но я все еще слышал слова Гленны. Кому я нужен в этом или в любом другом городе? Что меня ждет, кроме удавки или чего похуже?

На меня смотрели, как на привидение. Сыщики разных мастей и рангов провожали меня изумленными взглядами. Я снял капюшон, и каждый теперь мог вдоволь налюбоваться моей небритой физиономией, так похожей на ту, что светится среди портретов особо разыскиваемых преступников Патрии. Слушая шепот за спиной, я поднялся по лестнице, пересек коридор и без стука вошел в кабинет Вилсона, прервав совещание.

В помещении находилось несколько незнакомых мне человек, все они слушали старшего, глотая каждое слово, но когда он замолчал, обернулись ко мне, чтобы узнать, кто посмел помешать.

– Мы закончили, – произнес Вилсон, не спуская с меня глаз. Я стоял в дверях, пока мимо протискивались законники. Их выглаженная форма вынужденно соприкасалась с моими лохмотьями, и от каждого такого касания у меня горела кожа, будто ее сдирают раскаленной ложкой.