Лейтенант издал булькающий звук, когда понял, сколько времени прошло с того момента, когда северяне-абордажники ворвались на мостик… Ему казалось, что не меньше получаса. С глупым выражением он спросил:
— МЫ отобьём?
— Вы, конечно, молодец, но я не склонна переоценивать ваши боевые навыки, лейтенант. Свои – тем более… — адмирал снова устало улыбнулась, тронула кончиками ногтей эполет на пострадавшем плече, и продолжила:
— Я лично намерена пойти, и поискать кого-нибудь, кто нам в этом поможет… Если быстро не найдём – что ж, пойдём сами… Вы же меня проводите, лейтенант? — улыбка на бледном лице сделалась почти весёлой.
— Конечно!
— Тогда подайте даме руку, вы же дворянин…
Две цепляющиеся друг за друга фигуры, чуть пошатываясь, вышли из превратившегося в склеп командного пункта…
— Да, и ещё… Пока мы тут гуляем… Можете называть меня Филиция Вицпитринс…
— Ф-фелиция?…
— Филиция. Это моё родное имя, Эльду Каррисо при регистрации гражданства вписали. С нашими… кхе, с инородческими именами в гражданство Империи нельзя… Но только не при посторонних, ладно?
— Так точно, мой адмирал!…
* * *
Меньше чем через час лейтенант фок Аркенау лишний раз убедился в том, что у Судьбы злое чувство юмора. Бой для него закончился там же, где и начался – в наблюдательной рубке, вот только рубку было не узнать. Растрескавшиеся стёкла, следы от выстрелов на стенах, запахи дыма и горячего металла, тела… Трупы тех, кто не успел, не смог или не пожелал покинуть рубку к тому моменту, когда в неё ворвались вражеские абордажники, северяне с характерной для них аккуратностью сложили у стены. А вот останки самих северян, отправившихся в свои загробные чертоги после того, как рубку отбила сборная группа из имперских абордажников и вооружённых членов экипажа флагмана, никто убирать не стал. На это не было ни сил, ни времени. Адмирал Каррисо сразу же бросилась к столу с малой картой, матросы заняли места у уцелевших наблюдательных приборов, а абордажники умчались дальше – добивать прорвавшегося на борт неприятеля. Семеро мертвецов в серой форме никому особо не мешали…
А от лейтенанта, до самой рубки "подставлявшего даме руку" (фактически – удерживавшего даму в вертикальном положении), опять ничего не зависело и не требовалось. Он присел в углу на корточки и наблюдал, как адмирал вновь раздаёт указания, как рапортуют наблюдатели, как убегают и прибегают вестовые, унося приказы и принося доклады, до тех пор, пока очередной посыльный не принёс с поста дальней связи рапорт, оказавшийся итоговым для всего сражения.