— А кто нас волнует?
— Ну, может, у меня новый роман завязывается, — пошутила Наташа в надежде сменить тему.
— С кем? Быстро рассказала подруге! — Света была очень любопытной.
— Подруга! Отстань! Я еще не решила ничего, буду влюбляться или нет. У меня период присматривания.
— Ну, скажи тогда, к кому присматриваешься?
— Еще не знаю, но чувствую, что кандидатура где-то рядом и скоро материализуется. — Наташа придумывала ответы на ходу.
Светка быстро это сообразила и начала щебетать про модные тренды, оригинальные фасоны и, конечно, об одном интересном мужчине, который совершенно случайно ехал с ней в автобусе итаксмотрел.
Наташа улыбалась, она любила слушать бесплодные Светкины рассуждения, это ее не утомляло. Света рассказывала обо всем, что видела, что слышала, что сделала, что будет делать, у нее всегда припасены десятки историй не только про ее жизнь, но и про жизнь окружающих. Она здорово разряжала ситуацию, теперь увиденное на сессии казалось Наташе ненастоящим кошмаром.
— Ты меня не слушаешь. — Света остановилась.
— Слушаю, но тоже хочу тебе кое-что рассказать.
Наташа, подбирая слова, выложила подруге все, что знала.
У Светки округлились глаза.
— На сессии убивают людей?
— Он жив! Пока все непонятно. Возможно, он отравился сам.
— Ты, Петрова, даешь! Расскажи, кто у нас сам травится?! Я такого не помню.
Они начали вместе горячее обсуждение, выдвигали версии и тут же доказывали их друг другу.
— Свет, давай попробуем систематизировать все, что знаем?
— Попробуем. Может, что-то нестандартное отыщется.
На листе бумаги девушки начертили таблицу, в ее строках и ячейках расположили информацию, кто и почему мог желать смерти Пестереву. Таблица получилась довольно скудной, а ячейки полупустыми.
— Ты же интервью у него брала! — вдруг вспомнила Света.
— Ничего необычного, — вздохнула Наташа.
— Интервью она берет, ничего почти про человека сказать не может, не знает, журналист называется! — бурчала Светлана.
— Да мы про отзыв мэра с ним говорили, про местную политику, про противостояние с администрацией. Славный он парень.
— Славный парень — не профессия. Кстати, Пестерев ничего. Таких, как он, еще щенками разбирают.
— Светка! Ты неисправима!
— Может, это Ударников организовал? Дал команду каким-нибудь оторванным, у него их много. Подложили депутату эту перстянку.
— Наперстянка это, Света. Глюкозид наперстянки. Время действия — от семи часов. Сессия начиналась в десять, значит, встреча с кем-то, кто смог его отравить, была накануне. Семь часов — это не семь суток. Ничего такого, что бы имело последствия для жизни, в интервью не было.