А сама руки в боки, подбородок выше, спину ровнее, ноздрями пых-пых и каблучком пристукивать в такт. В отчаянном положении — нападай! Вот я и нападаю.
— А теперь серьезно, офицер, что ты собираешься предъявить мне, кроме оскорбления общественной морали? Создание аварийной ситуации на дороге или злостное нарушение правил дорожного движения? Валяй! Но учти, что за рулем сидела не я. На момент нашего с Джаретом… ухода из «Жемчужной башни» я не считалась задержанной или арестованной. — А дальше меня уже несет по всем кочкам: — По ходу, вы, господин детектив, вместо того, чтобы ловить опаснейшего преступника, занимались тут бог знает чем, — заявляю я. — Вам собственный отдел внутренних расследований впаяет коррупцию и неформальный контакт с представителями крупной организованной преступности. Верно, господин Макино? Мы же контактировали с офицером Дайити в неофициальной обстановке и при сомнительных обстоятельствах.
— Сто процентов, — подтверждает Кохей.
— А может быть, вы и сами каким-то образом связаны с преступной группировкой, — добавляю я сладкую маленькую вишенку на вершину этого «торта». — Кто знает, верно, господин Макино?
— Зрите в самую суть, госпожа Ямада.
Босс «Драконов» та еще заноза в заднице. Не завидую я офицеру Дайити, когда Кохей спустит на него всех своих адвокатов. Места будет мало всем.
— Вот беда-то, а я же хотел по-хорошему с вами, — отвечает Хиро, сохраняя ледяное спокойствие. — Придется, значит, по-плохому.
— Задержать на 48 часов — это максимум, что он может сделать, — тут же вклинивается в разговор Жмот. — Но я вытащу тебя уже через 12.
Мне, по большому счету, все равно, где скучать по Рё, а вот Кохею эти 48 часов выйдут боком. Могу только представить себе, как ему тяжко в каталажке. На словах я могу сколько угодно насмехаться над Макино (чего я все равно не делаю), но на самом деле очень ему сочувствую. И детективу об этом прекрасно известно.
В этот, весьма неподходящий момент, в полицию поступает новое сообщение о найденном трупе. В трех кварталах от здания управления.
— Деда просто разделали как рыбу, — голос у Хиро едва заметно дрожит. — Ты всё еще утверждаешь, что это сделал одержимый демоном? — спрашивает он, подойдя к клетке и глядя на меня в упор. Как будто это я своими руками людей убиваю!
— Нет, это бродячий кардиохирург-трансплантолог разбушевался, — огрызаюсь я, рискованно играя с полицейским в гляделки. — Моя версия с одержимостью самая реальная, не находишь?
— Ах, ты ж…
Не знаю, что собрался сделать Хиро, когда дернул на себя решетку. Надеюсь, ничего несовместимого с честью офицера полиции. Подозреваю, это его так взбесила скорая перспектива доклада озверевшему начальству моей мистической версии кровавых событий. Но так ли это я уже никогда не узнаю.