У каждого в сумке была пачка макарон – к маме не ходи! Заглядывать в сумки меня никто не уполномочивал.
Утром я отдал пачку макарон вахтеру:
– Привет со второй смены.
На следующее дежурство – тот же бригадир. На этот раз с двумя пачками:
– Я в тебе ошибался. Молодец.
– А вареными макаронами нельзя?
Бригадир тяжело задумался.
– Студент?
– Да.
Ничего не сказала рыбка, лишь шмыгнула носом и перекатилась кривоного за турникет.
Дневной вахтер – старик-ветеран дядя Вася, одинокий и вечно полутрезвый, но искренне преданный макаронному делу – уже был готов к принятию ночных данайских даров:
– Я б с тобой в разведку пошел.
На третью ночь «золотая рыбка» пришла с кастрюлькой. В ней были макароны по-флотски с тушенкой. Спросил уважительно:
– Хорошо?
– Хорошо, – удивление решил не показывать. Достал из тумбочки дежурную ложку, плесканул чайку. – Будешь?
– Если токо под маленькую, – сказал бригадир и достал из-за пазухи чекушку.
Капнули в стаканы. Проглотили.
Пустили ложку по кругу.
– Хорошо. Знаешь, пацан, ночь, она дана для свободного дыхания, потому как ночью все кошки – и генерал, и рядовой, и татарин, и еврей.
– Да вы философ.
– Угадал, пацан. Я ведь кандидатскую по философии писал.
– И что?
– Не ту тему выбрал, – ответил уклончиво. Плеснул остатки. Выпили. – Ну, бывай. И вот еще, долго тут не работай. Через месячишко переводись на другой пост под любым предлогом. Людей не переделаешь, а свободу потеряешь.
– Спасибо, – искренне поблагодарил. Предупреждение выглядело как угроза.
Ночью заезжали менты.
– Ну как, крепко несут? – спросил сержант.
– Не замечал.
– Ну-ну. Ты главное – сам на макароны не подсядь. Тут до тебя двоих – одного за другим – за ж…ы прихватили. По году условно. Правда, пенсионеры. Молодому и в натуре вкатают. Что в кастрюльке?
– Ужин.
– Макароны небось?
– С тушенкой.
– Молодец. Далеко пойдешь, – белобрысый сержант похлопал меня по плечу.
Далеко идти не хотелось.
И через месяц, следуя совету бригадира, я выпросил себе другой пост.
Наступил апрель.
Но сначала еще одна ночная встреча…
5
Март в поволжских городах ближе к низовью – благодатное время. Снег ручьями в один присест с горушек, взгорков, пригорков стекает в реку, наполняя ее водой, любовью и зимними отходами благодарных человеков.
И вот уже город чист и свеж. И первые листья. И первые цветы – промелькнули подснежники, пахнуло ландышами. И коты…
О, мартовские коты! О, выразители всех мужских нереализованных за снежную зиму желаний! Как искренне утробно и талантливо выводит каждый из них это свое неповторимое: «Вау-у-а-у!». Мартовские виртуозы крыш и подворотен, джазовый биг-бэнд Мужских Чресел.