— Да, сейчас же. Яшма, если заметишь хоть что-нибудь — зови сейчас же. — Леди Уайлер склонилась над колыбелькой, где лежало хнычущее сморщенное существо, синюшная кожа которого постепенно приобретала розовый оттенок. — Девочка, — произнесла она, откинув простынку, которой Руби укутала младенца. — Недоношенная. — Ей месяцев восемь или чуть больше. Надо бы согреть ее, но Элизабет жара вредна. Жемчужина! — громко позвала она.
— Да, миледи.
— Растопи камин в детской, положи грелку в детскую кроватку. Потом принеси кирпич, нагрей его и заверни получше, чтобы не обжечь ребенка. Да поживее!
Жемчужина унеслась.
— Яшма, — продолжала Маргарет Уайлер, повернувшись к постели, — как только Жемчужина согреет кроватку, унеси ребенка в детскую, уложи и останься с ним. Следи, чтобы девочке было тепло, но не слишком жарко. Теперь ты отвечаешь за нее — мы с мисс Коствен не можем оставить без присмотра Элизабет. Будь начеку, и если малышка снова начнет синеть, зови нас. Уложите Нелл спать в комнате Крылышка Бабочки — пусть Жемчужина перенесет туда ее кроватку сразу же, как только приготовит детскую для ребенка.
Все было исполнено в мгновение ока; Яшма уступила свое место у кровати леди Уайлер, приняла из рук Руби ребенка и благоговейно залюбовалась искаженным от плача крошечным личиком.
— Малышка моя! — проворковала Яшма, нежно баюкая подопечную. — Вот она, моя девочка!
Она ушла, а леди Уайлер и Руби заняли места по обе стороны от узкой кровати, на которую перенесли Элизабет, едва начались схватки.
— Кажется, спит, — сказала Руби, переводя взгляд с неподвижной Элизабет на осунувшееся лицо акушерки.
— Пока — да. Но бдительность терять нельзя, Руби.
— Хватит с Элизабет детей, — заявила Руби.
— Верно.
— Маргарет, ты ведь мудрая женщина, — начала Руби, стараясь не оскорбить ненароком собеседницу. — то есть я хочу сказать, что ты повидала всякое.
— О да. Руби. Иногда мне думается, что лучше бы я этого не видела.
— И мне.
Сделав первый решительный ход, Руби умолкла, сосредоточенно кусая губы.
— Поверь, Руби, меня ничем не напугаешь и не шокируешь, — мягко произнесла леди Уайлер.
— Речь не обо мне. — Руби не сомневалась, что шокировать приличное общество способна только она сама. — Об Элизабет.
— Продолжай.
— Я про… близость, — выпалила Руби.
— Ты хочешь знать, можно ли теперь Элизабет вступать в близкие отношения с мужем?
— И да, и нет, — ответила Руби, — но можно начать и с этого. Мы обе понимаем, что Элизабет больше нельзя иметь детей. Значит ли это, что и близости с мужем она должна избегать?
Маргарет Уайлер нахмурилась, прикрыла глаза и вздохнула.