– И это дало хоть какой-то результат? – кайзер Вильгельм с интересом посмотрел на своего канцлера.
– Дало, и еще какой! – Тирпиц хитро улыбнулся заинтригованному кайзеру. – Вместо того, чтобы публично выказывать нам свою неприязнь, молодые норвежцы стали записываться в легион «Викинг» – добровольческий батальон, возможно, что он вырастит до полка, – чтобы на Западном фронте сразиться с войсками Антанты.
– Альфред, да это просто здорово! – в восторге крикнул кайзер. – Я считаю, что фрау полковник достойна самой высокой награды! Передай ей, что я буду счастлив – именно счастлив, так и передай – лично вручить ей орден Черного орла – высшей награды Германской империи.
Можешь идти, мой дорогой Альфред, я знаю, что у тебя много работы. Но сегодня ты меня порадовал – а в последнее время у меня не так часто бывают дни, когда я искренне радуюсь происходящему…
9 апреля 1918 года. Полдень. Петроград, Комендантский аэродром.
Сикорский Игорь Иванович.
Для первого полета выдался просто замечательный день. К полудню облака, с утра осаждавшие Северную Пальмиру, разошлись, открыв взору бледную голубизну неба, и яркое весеннее солнце наконец бросило свой взор на промокшую землю, на которой кое-где остались еще съежившиеся и почерневшие сугробы. Летное поле, всю зиму старательно очищавшееся от снега, уже просохло. Сикорский вздохнул. Самолет, который рабочие выкатывали из предназначенного для «Муромцев» большого ангара на дальнем конце аэродрома, выглядел для этого времени как-то чужеродно и футуристично. Во-первых, это был моноплан. Во-вторых, он был трехмоторным. В-третьих, его гладкие зализанные формы были не похожи на угловатые и неуклюжие силуэты нынешних бомбовозов.
Сикорский помнил, как после того памятного разговора в Таврическом дворце, состоявшегося три месяца назад, он стоял у чертежной доски и как на листе ватмана постепенно начали появлялись контуры машины, которая должна будет удивить мир. Полковник Хмелев в январе еще несколько раз навещал Сикорского и беседовал с ним на темы авиации, показывая рисунки самолетов, в основном тридцатых-сороковых годов, а так же таблицы с их техническими характеристиками. Новая машина должна была стать действительно лучшей в мире, используя все достижения прогресса, насколько это позволял уровень современной техники.
А уровень техники диктовал: стальные трубы и тросы, дерево, фанеру, перкаль и лак – в качестве конструкционных материалов; двигатели типа «Либерти» мощностью в четыреста лошадиных сил – в качестве силовой установки; многомоторную схему с максимально совершенной аэродинамикой – в качестве основного проекта.