Вика встала, взяла из того же комодика, где они брали белье, большое полотенце — тоже потрепанное, но выстиранное чисто и аккуратно сложенное надела юбку и блузку прямо на голое тело, босиком прокралась к двери, приоткрыла её, выглянула. Хозяин дома сидел у окна, глядел на звездное небо. Она выскользнула за дверь, обернулась. Стасик, с кровати, послал ей воздушный поцелуй, и она ответила ему воздушным поцелуем и успокаивающим взмахом руки: мол, я быстро. Взрывник в этот момент оглянулся — и сразу отвел глаза назад, к окну, как будто ничего не заметил.
Вика прошмыгнула из комнаты в прихожую. Из закутка, где находился рукомойник, донесся плеск воды, и в это время зазвонил телефон. Взрывник выждал немного и взял трубку на пятом или шестом звонке.
— Да… — сказал он сонным голосом. — Да, я… Нет, не появлялся… Понятия не имею. Хорошо, если прорежется, сообщу. Ах, вот как? Да, я дома, куда я денусь. Я надеюсь, что уж такой глупости он не сделает. Да, конечно. Ведь мое дело сторона… До свидания.
Он положил трубку и опять задумался, положив руки на стол и переплетя пальцы. Вика в это время тихо прокралась назад в комнату.
— Скажи своему кавалеру, чтобы одевался, — проговорил взрывник, не глядя на нее. — Чем скорее вы уберетесь, тем лучше.
— Что-то произошло? — пролепетала Вика.
— Произошло. Но это вас не касается… если вы тут не задержитесь. И вот ещё что… — Наум Самсонович встал, подошел к серванту, сдвинул планку и достал оттуда пачку долларов. — Смотри. Здесь пять тысяч.
— Ну?.. — у Вики перехватило дух.
— Они твои могут быть… при одном условии.
— При каком? — Вика напряглась. Она ожидала любых предложений — и, что самое главное, сомневалась, как она отнесется к самым немыслимым предложением. Пачка банкнот выглядела слишком заманчиво.
— Сыграй глазами, — проговорил взрывник.
— То есть? — Вика не поняла.
— Говорят, женщина может любую любовь изобразить и выразить. Сможешь хоть секунду посмотреть на меня так, как смотрела на своего Стасика — ну, чтобы свет в твоих глазах до сердца проникал — деньги твои.
— Ааа… — Вика наморщила лоб, потом посмотрела на взрывника. Чтобы помочь глазам обрести нужное выражение, она сперва изобразила умильную улыбку, которую почти сразу же стерла с лица.
Она смотрела на взрывника, а тот — на нее.
— Нет, не получается, — вздохнул он. — Вроде, и манкость есть, и блеск, а вот огонька… Вот такого пламени, которое весь мир опалит, врага твоего сожжет, если на пути попадется, а ты невредим останешься в самой его сердцевине, и только греть оно тебя будет… такого нет. Значит, так тому и быть. Это хорошо.