— Я никуда не денусь, — пылко произносит она до того, как прижимает свои губы к моим, ожидая, что я захвачу инициативу.
И я даю ей это. Я наклоняю голову и вторгаюсь в её рот, клеймя её уже припухшие губы. Любой мужчина, который встретиться на ее пути сегодня, будет знать, что она занята.
Когда я прерываю наш поцелуй, то быстро похлопываю её по заднице. Я не могу пойти с ней или же всё закончится тем, что я трахну ее на том сверкающем прилавке.
Я толкаю свою дверь, чтобы открыть, и позволяю ей соскользнуть с меня, прежде чем передаю ей сумочку. Я хватаю ее за запястье, когда она поворачивается, чтобы уйти, оставляя легкий поцелуй на её коже.
— Спасибо тебе, — рычу я.
— Не за что меня благодарить, — заверят она. — Хорошего дня.
— И тебе.
Затем она ускользает прочь. Я наблюдаю за ней, пока она открывает свой магазин и исчезает на кухне. Я жду некоторое время, поглощая её теплоту, которой она наполнила меня в поездке. Когда я не могу больше чувствовать это, я уезжаю.
Истощение берет своё, как ветер и сотканный им узор покрывает первым заморозком поля в сезоне. В моей кухне включен свет, когда я заезжаю в гараж. Я почти забыл о Коди.
Я захожу в дом, направляясь прямо к кофе-машине, в которой остался свежесваренный кофе. Спасибо, мать вашу.
— Доброе утро, — раздается голос Коди с дивана.
— Доброе, — ворчу я, поднося свою кружку ко рту.
Я не двигаюсь, пока не опустошаю её наполовину. Теперь я могу, наконец, быть приветливым.
— Хорошо спал? — спрашиваю я, падая в мягкое кресло.
— Ага.
Он потягивает свой собственный кофе, не смотря на меня. Мне хреново из-за этого. Просить его жить здесь, было правильным решением, но сейчас я не имею ни малейшего понятия, как сделать это.
Я встаю, чтобы убрать беспорядок после приготовления печенья, и нахожу, что всё уже сделано. Моя концентрация на кофе заставила упустить это.
— Спасибо, что убрался.
— Меньшее, что я мог сделать. Я думаю нам надо выяснить, как мы поступим. Какую арендную плату я должен буду платить? Я могу делать всякие вещи по дому также, — он предлагает это без намека на шутку, хотя я думаю, что он попытается это сделать.
— Коди, — рычу я, и его темно-зеленые глаза встречаются с моими. — Не делай это дерьмо со мной. Я буду заботиться о тебе. Это — моя гребаная работа. Ты — мой брат. Ты только что потерял свою маму. Сконцентрируйся на том, чтобы побыть ребенком хоть ненадолго.
— На х*р это, Гаррет, — рычит он. — Я — ничья ответственность. Я заботился о себе, прежде чем она умерла. Когда тот ублюдок сел в тюрьму, это разрушило ее. Я был один, кто заботился обо всем дерьме с тех пор.