— Он выжил. И он всё ещё борется, Коди. Он будет продолжать бороться, — заверяю я его, настойчиво пожимая его руку. — Ты знаешь, кто это сделал с вами?
Я не хочу давить, но, если я смогу достать имя для Гаррета, это могло бы ускорить весь процесс.
— Нет, — ворчит он. Но способ, посредством которого он это делает, говорит мне, что он врет.
— Все в порядке.
— Где Гаррет?
— Он все еще ищет Джойс, — лгу я.
— Я не могу поверить, что она снова свалила, — раздражается он, и затем его лицо вновь кривится от боли.
— Она делала это раньше? — спрашивает Дженна.
— Несколько лет назад. Её не было примерно три месяца. Алисса и Хантер были с нами. Мы втроем заботились друг о друге. Моя мама полностью выписалась, а у Джойс были проблемы с наркотиками. Хотя она была полностью чистой, когда вернулась. Я думал, что она стала лучше.
— Они найдут ее, — говорю я мягко, когда он снова начинает отключаться.
— Я люблю тебя, Эм, — шепчет он.
— Я тоже тебя люблю, — бормочу я в его ладонь.
— Это так, черт побери, ненормально. Что, черт возьми, происходит? — выдает Дженна.
— Я не знаю.
Я не могу найти смысл в чем-либо, что произошло. Я действительно ничего не знаю. Гаррет не объяснил то, что случилось. Клайд заверил меня, что знает не больше моего. Дети были найдены в некой жуткой сексуальной темнице. Эта информация не позволяет успокоить мой разум. Это было именно тем, что заставляет мой разум продумывать все варианты ужасающих сценариев.
— Эмили, Хантера привезли из операционной, он очнулся, — зовет Карен из дверного проема.
— Иди, — произносит Дженна, подгоняя меня рукой.
Я целую голову Коди, прежде чем выбегаю из палаты.
— Он довольно утомлен, но я хотела, чтобы у вас был шанс увидеть его. Двумя этажами выше. Только следите за указателями — «Хирургия» и «Реабилитация».
Я киваю, благодаря ее, и быстро убегаю.
Я пробегаю вверх несколько лестничных пролетов и вниз по коридору, прежде чем могу услышать крик Хантера. Я бегу быстрее в его направлении и врываюсь в отделение реабилитации. Когда мои глаза видят открывшуюся картину передо мной, я практически срываюсь.
Хантер не узнаваем. И только его голос, дает мне знать, что я смотрю на него. Он кричит и борется против двух больших санитаров, пробующих привязать его руки ограничителями.
— Остановитесь! — ору я на них, дергая одного парня за плечо.
— Эм? — спрашивает он с паникой в голосе, неспособный видеть меня через его опухшие глаза точно такие же, как и у Коди.
— Хантер, ты должен успокоиться. Тебя только что привезли с твоей второй операции. Пожалуйста, просто успокойся, — умоляю я его.