– Это что же такое?
Шокир ухмыльнулся:
– Шмон это когда тебе в задний проход палец суют – ищут, не прячешь ли чего. А чтоб руки не мыть, палец тебе же облизать дают.
Поморщились мы, но Шокиру выговора за непристойное слово не сделали, лишь переглянулись – что, мол, с него, Гороха, взять? Не зря сказано: «Из дурного рта – дурной запах». Но по правде говоря, я давно заметил, что даже умные и уважаемые люди слушают Шокира внимательно и на ус мотают. Словно он, Горох, знает что-то такое, что им неведомо…
Как ни удивительно, верно угадал не он, а Зирак. Муку и сахар привёз нам Зухуршо, однако продукты оказались осквернены кровью несчастных Салима и Зухро.
Мрачные и угрюмые, собрались мы на площади. Не радовали нас мешки с мукой, выставленные напоказ на грузовиках. Каждый думал о том, какую ещё страшную цену потребует Зухуршо за свою «гуманитарную помощь».
Говорят: «Тонешь – на Бога уповай, а за куст держись». Крестьянин постоянно держится за куст смертельной хваткой – боится голодной смерти и всегда рассчитывает лишь на себя. Может, я, конечно, ошибаюсь, но в предыдущие десятилетия мы словно бы чуть-чуть разжали пальцы. Поверили: утонуть нам не дадут, спасут. Советская власть изнежила людей, начали осторожно надеяться на её поддержку. Теперь, когда той власти не стало, мы вцепились в ветки ожесточённей прежнего. Вновь остались наедине со скудной землёй и суровым климатом, и государство уже не придёт на выручку. Никто не поможет. Во всяком случае, не Зухуршо, что бы он нам ни сулил.
Никто ему не верил. Да и как поверить человеку, таскающему на себе огромного удава…
– Змея, – тихо проговорил мой зять Сангин, стоявший рядом. – Он что, клоун? Зачем людей смешит?
Старый Бехбуд, отец Бахшанды, негромко отозвался:
– Чем уродливей обезьяна, тем игры затейливей, – но в голосе прозвучало больше страха, чем насмешки.
Тем временем Зухуршо поставил убийцу Салима и его жены на колени и достал пистолет.
– В грудь целит! – воскликнул Шер, смело, не таясь. – При чем тут Божий суд?! У мужика бронежилет. Кого обмануть хотят?! Я служил, я знаю…
Зухуршо отошёл на несколько шагов и поднял пистолет. Все замерли. Наши люди обожают зрелища как дети. Они словно на миг забыли о гибели односельчан и о тех несчастьях, что сулил приезд Зухуршо. Представление увлекло их до самозабвения. Народ гудел, тихо переговариваясь:
– Навыка стрельбы не имеет…
– Оружие нетвёрдо держит.
– Лучше бы свою змею на него пустил.
Вдруг, как по приказу, все замолчали, ожидая… Выстрел грянул в тишине. И тут же я услышал, как негромко и глухо ударилось о каменистую землю тело убийцы. Словно кто-то приподнял тяжёлый мешок и уронил, не осилив.