Вот так-то люзда на правду вышла!
Собрались мы в один миг. Покидали манатки в сумки и стали прощаться. Дед прослезился. Дильбар пригорюнилась. Охи-вздохи-поцелуи. Бахша стояла как столб, глядела в сторону. Присутствовала! Дядька был в отлучке, где-то в горах. Дильбар причитала:
– Дядя ваш… огорчится… обидится…
Пацанёнок, Мухиддин, потащился было за сестрицей:
– Заринка-а-а, не уезжай… Заринка-а-а, останься…
Но Бахша цыкнула, и он юркнул в какую-то норку.
Соседки набежали. Матушка всем объясняла:
– Срочные дела в городе… Очень срочные… Неотложные…
Соседки вздыхали:
– Как же доберётесь? Теперь опасно…
– Соседка, зачем нас покидаете?
– Вера-джон, возвращайтесь скорее…
Насилу вырвались. Толстуха-соседка выплыла на улицу и бросила нам вслед горсть муки:
– Белого вам пути!
Точняк! На свободу с чистой совестью. Мы своё отмотали. Перешли мост, вышли на дорогу. Долго ждать не пришлось. Из-за поворота дороги, как из засады, выскочила машина. Фургон с красным крестом на борту. Скорая помощь. Матушка радостно замахала рукой. Фургон промчался мимо. Я мельком увидел в окне бородатую рожу с зелёной повязкой на лбу и торчащий ствол автомата.
– Мама, не останавливай!
Но фургон лихо затормозил, проехал юзом и встал. Вываливают оттуда три урода в камуфляже. Один – длинный, худой, как глист. Другой – бородатый, в бронежилете. И пацан колхозный, прыщавый. Вразвалочку к нам идут.
– Ворух, да? Давай садись.
– Спасибо, – лепечет мама. – Сейчас Джоруб подъедет… На машине… Мы его ждём…
Бородач в бронежилете ухмыляется:
– Мамашка, зачем Джоруб? Мы лучше довезём.
Глист укоризненно цыкает:
– Рембо, почему «мамашка» говоришь? Молодая женщина, да. Красивая. Учительница, наверное? В кишлаке муж, да?
Прыщавый в сторонке мнётся. А Рембо с мамой, как кошка с мышкой играет.
– Мамашка, муж не приедет. Бросил тебя муж. Такую красавицу на дорогу одну отпустил. Теперь пешком пойдёшь. Девочку жалко. Совсем молодая девочка. Слабая…
На меня – ноль внимания. Типа, меня вообще нет.
Они повыдрючивались, а потом Рембо маме – нарочито громко, словно она глухая:
– Не хочешь ехать?!.. Хай тогда, мамаша!.. До свидания!..
И граблю тянет, типа, прощается. Мама поколебалась, но руку ему подала. Он долго не выпускал, тряс, лыбился – кайфовал от маминой растерянности. Отпустил. И сунул Заринке грязную клешню:
– Хай, девочка. Тоже до свидания.
Зарина глянула на него, как тигра, отвернулась. Он ухватил её за руку.
– Э, девочка, мамашка не хочет. Ты с нами поедешь…
Я крикнул:
– Отпусти! – и кинулся на него.
Он чуть отступил.
– Герой, да?
И сунул мне в поддых стволом. Я с налёту наткнулся на железку, задохнулся, согнулся и смутно увидел, как Зарина яростно набросилась на Рембо с кулаками. Глист схватил её и потащил к машине.