Спустя десяток коридоров мы в длинном зале с колоннами, Борис объявил стоянку.
– Переночуем здесь.
Вскоре на полу расстелены тряпки, по обе стороны проход наполовину завален рухнувшими колоннами.
– Наша маленькая крепость, – объяснил Борис дислокацию. – Если что, будет легче обороняться от монстров.
– Но если монстры заберутся внутрь, убежать будет сложно, – возразил я.
– Поэтому в обоих завалах я приметил слабые места рядом со стенами, пойду раскапывать, а вы готовьте хавчик.
– А если раскопаешь, монстры ночью в эти дырки не залезут? – спросила Катя.
– До конца раскапывать не буду, еще и замаскирую для верности. Если твари перепрыгнут через валы сюда, пнем по тайным дверкам, и они развалятся, смоемся быстро.
Борис пошел готовить пути отступления, мы занялись кухонной суетой. Развожу костер, мясные ломтики один за другим насаживаются на вертел, неспешный упорядоченный процесс помогает расслабиться. Катя звенит посудой, протирает, сдувает пыль, мы то и дело что-то друг другу передаем, задерживаю пальцы на пальцах Кати дольше, чем нужно, и она не отнимает. Посматриваем то дерзко, то смущенно, улыбаемся, иногда кто-то роняет утварь, спотыкается, прищемляет палец, и мы прыскаем, пускаемся в стеб…
Наслаждаемся уютом, пока очередной зомбак или туча комаров все не испортили.
– Идите-ка сюда, детки, – позвал Борис.
Шаркаем от костра под тень колонн. Борис в углу между упавшей колонной и стеной, на него падает тусклый луч из прокопанной дыры в завале, кругом горки песка, осколков, клубится пыль. Борис опирается на совковую лопатку, наверно, из чудесной торбы. У него там, думаю, вещей скопилось больше, чем в музее Поля Чудес.
– Так, ребятки, что это?
Борис тычет лопатой в плиту поодаль. Всматриваюсь. В плите ничего особенного, ну в трещинах, дырках…
Стоп!
Трещины? Дырки? Видел такие совсем недавно…
Перевожу взгляд на Бориса.
– Это он? – спросил я.
Поднимаю кулак, тот распускает резко веер пальцев, имитируя выстреливающие во все стороны иглы.
– А ты проверь, – посоветовал Борис.
Я сперва подумал, он предлагает ступить на подозрительную плиту, но Катя вдруг присела, в ее ладошку закатился камушек, прыгнул в то место. Катя лишь вздрогнула, когда из плиты, глухо лязгнув, вылез букет блестящих пик.
Иглы, не найдя добычу, плавно втягиваются в камень. И опять – плита как плита, только рыхловатая.
– Запоминайте, пока я жив, – сказал Борис. – А теперь смотрим сюда.
Борис перевел лопату к стене, мы прослеживаем, куда железная стрелка указывает, воображаемая линия упирается в стену. В синеватый кирпич. И впрямь какой-то не такой, хотя проходил бы я мимо, фиг бы заметил…