Ираида. Кто?
Сергей. Ну, я или кто?
Капитолина. Или кто.
Сергей. Ну и вот тогда. (Вдруг закричал, завизжал.) Молчать в тетрадь! Всем в тетрадь! Полный покой!
Капитолина. Покой нам только снится.
Сергей. Хватит! (Орет, бегает по залу.) Надоело терпеть! Я хочу настоящий ансамбль, а не эту дурную самоделку! Я хочу ездить на конкурсы, на гастроли, я хочу огня, огня! Черт побери, ведь я закончил «Чайник»!
Ираида. Как – чайник?
Сергей. Училище имени Чайковского называется «Чайник»!
Капитолина. Хорошо хоть не «Гомик».
Сергей. Молчать! Я учился по классу баяна и по классу хоровое дирижирование! Я художник, а мне приходится в обществе, извините, инвалидов за копейки вкалывать, с тетками без слуха маяться дурью, а им медведь всем на ухо наступил!
Нина. Вот тебе раз. А ты, Сара, хотела его на себе женить.
Капитолина. Вот она, голая правда.
Сара(истерично кричит, закрывая лицо руками). Вы – кобель! Она просто помоложе нас и вы ее в ансамбль тянете!
Сергей. От вас от всех пахнет! Старостью пахнет!
Ираида. А от Бабы Шанель – Шанелью пахнет, так, что ли?
Сергей. Да! Шанелью! Я хотел обновить ансамбль, влить в него новую кровь, новую!
Нина. А как же наша песня: «Твое тепло, мое тепло, вот и не холодно»?
Сергей. Холодно мне с вами! Холодно! Конец. Все. Ансамбль закрыт. Я ухожу. Ухожу в никуда. Лучше грузчиком. Прощайте. Сдайте ключ на вахту. И мой баян – он дэковский, тоже туда отнесите. Если сил хватит, старые марамойки!
Сергей заплакал, кинулся к плакатам, что на стенках висели, принялся их срывать, разрывать руками и зубами, кидает их на пол, топчет.
И снимите с себя эту гадость! Уберите! Краше в гроб кладут! Снимите эти клоунские наряды! Вы клоунессы, понимаете? Фрики долбанные! Над вами смеются! Куклы разрисованные, матрешки! Это китч, вы понимаете? Это дешевый китч! Русско-народное говно! Разве народ так одевается? Нет! Русские одеваются иначе! Ишь, русский ансамбль «Наитие»! Позор! Роза Николаевна, уйдем от них, у меня есть к вам разговор! Прощайте!
Ушла Роза, следом Сергей. Они на прощанье хлопнули дверью так, что люстра под потолком закачалась и звякнули на ней стекляшки.
Молчание.
Капитолина. Чего это он?
Тамара. Да ладно вам. Ешьте. Пейте. В первый раз, что ли? Он уж нам в который раз этих девчонок, которые только-только на пенсию вышли, под бок подкладывает, в ансамбль сует. «Томка-Стакан», это ж надо ж такое придумать? В голове не поместится.
Нина. Баба Шанель, ишь.
Тамара. Баба Шанель, да. Пусть не надеется. Мы стоим плечом к плечу, между нами пальца просунуть невозможно. Да ведь, девочки? Он побегает и вернется, никуда не денется. Где он еще такие кокошники найдет. А ну, пошли на сцену, встанем, споем, чтобы успокоиться. Ну? Пошли, пошли…