Когда мы отправляемся, лодка начинает раскачиваться на волнах, она быстро бежит ко мне и садится на скамейку. Я поднимаю руку и обнимаю её. Не могу даже улыбнуться. Чувствую такое сильное эмоциональное напряжение, что полчаса веду лодку не в том направлении. Когда я осознаю свою ошибку, вокруг нас одна вода, я выключаю мотор и смотрю на неё.
— Я чувствую себя такой уязвимой, — признается она. — Сколько наград я собрала за все эти годы, адвокатскую степень, деньги, каменное сердце. Но здесь ничего этого нет, и я чувствую себя голой.
— Твое сердце не каменное, — возражаю я, глядя на воду. — Ты просто притворяешься.
Краем глаза я вижу, как она смотрит на меня.
— Ты единственный, кто так говорит. Остальные обычно верят мне.
— Я единственный, кто знает тебя.
— Тогда почему ты всегда так легко от меня отказываешься? Разве ты не знаешь, что я хочу, чтобы за меня боролись?
Я вздыхаю. Вот она. Правда.
— Мне понадобилось много времени, чтобы понять, о чем ты говоришь. И каждый раз, когда мы сходились, казалось, что мы не были готовы. Но десять лет спустя я здесь. Сражаюсь. Хочется думать, что я выучился на своих ошибках. И надеюсь, что мы, наконец, готовы быть вместе.
Она не отвечает, но я знаю, что у неё в голове. Может, наконец-то пришло наше время. Может быть.
Я завожу мотор.
Около часа дня мы подъезжаем к Тампа-Бэй. Я оставляю лодку у пристани и вызываю такси, чтобы доехать до проката машин. Доступен только минивен. Оливия ворчит, когда мы залезаем внутрь.
— Что? — спрашиваю я. — Мне нравится.
— Нет, — серьезно отвечает она. — Не говори так. Иначе я потеряю к тебе всякое уважение.
Я ухмыляюсь и везу нас в отель. Мы выгружаем сумки, и Оливия осматривает номер, пока я проверяю нашу бронь.
— Пойдем, пообедаем, — предлагаю я. Она достает косметичку, но я отнимаю её.
— Просто будь сегодня обнаженной, и это касается эмоций и лица.
Улыбка появляется на её губах, но она её подавляет. Хотя по её глазам и так все видно. И для меня этого достаточно.
Мы идем в маленький ресторан, где подают только что пойманную рыбу. Он расположен прямо на воде. У Оливии загорел нос, и я замечаю веснушки, проступающие на носу и щеках. Она заказывает «Маргариту» и клянется, что это лучшее, что она когда-либо пробовала.
После второго бокала она становится болтливой. Мы идем по магазинам, и она рассказывает мне про жизнь в Техасе.
— Южные красавицы, — заверяет она меня,— самые смертоносные создания, созданные Богом. Если ты им не нравишься, то они даже не посмотрят на тебя, когда ты будешь с ними разговаривать. И одарят тебя комплиментом со скрытым оскорблением.