Она кивает, тяжело дыша. Я отпускаю её и веду к нашему минивэну.
Она не растеряла свой детский трепет. И когда видит что-то, чего не видела раньше, то становится зачарованной: приоткрытые губы, распахнутые глаза.
Мы входим в большое фойе ресторана, держась за мизинцы, и она замолкает. Слева от нас стоит администратор, перед нами два этажа из красного дерева, декорированные зеркалами в позолоченных рамах. Из просторного помещения можно попасть в разные комнаты, и она озирается, чтобы все рассмотреть. В освещении они используют красные лампочки. Все сияет красным светом. Комната напоминает мне о давних временах и сексе.
— Дрейк, — говорю я высокой блондинке, стоящей за стойкой. Она улыбается, кивает и ищет мою бронь.
Оливия отпускает мой мизинец и берет за руку. Интересно, боится ли она.
Я наклоняюсь к её уху.
— Все нормально, любимая?
Она кивает.
— Выглядит как красная комната боли, — объясняет она.
Я раскрываю рот. Моя маленькая ханжа расширила горизонты чтения. Я давлюсь смешком, и несколько людей оглядываются на нас. Мои глаза прищурены.
— Ты читала «Пятьдесят оттенков серого»? — тихо спрашиваю я. Она краснеет. Поразительно, что она на это способна!
— Все её читали, — отвечает она отстраненно. Затем смотрит на меня большими глазами. — А ты?
— Мне было интересно узнать, из-за чего такая шумиха.
Она быстро-быстро хлопает ресницами.
— Подцепил оттуда новые навыки? — интересуется она, не глядя на меня.
Я сжимаю её руку.
— Если хочешь, можешь проверить сама.
Она отворачивается, сжав губы, ужасно смущенная.
— Калеб Дрейк, — говорит администратор, прерывая наш шепот. — Пройдемте за мной.
Мы следуем за ней через дверь в задней части комнаты. Проходим по тусклым коридорам, пока не попадаем в другую красную комнату: красные стулья, красные стены, красный ковер. Скатерти, к счастью, белые, прерывают бесконечность красного. Сначала садится Оливия, потом я.
Через мгновение у нашего столика появляется официант. Я изучаю её лицо, пока она разглядывает винную карту размером со словарь. Через несколько секунд на её лице появляется шок, и я говорю:
— Бутылку «Бертани Амароне делла Вальполичелла» две тысячи первого года.
Оливия сканирует меню. Я знаю, что она пытается найти цену. Официант кивает мне в знак согласия.
— Редкий выбор, — говорит он.— Выдержанное, как минимум, два года, «Бертани…» родом из Италии. Виноград растет на земле, в которой много вулканического известняка. Виноград высушивают, пока он не превратится в изюм, в результате чего получается сухое вино с высоким содержанием алкоголя.