|
| If we were obliged to go out such an evening as this, by any call of duty or business, what a hardship we should deem it;—and here are we, probably with rather thinner clothing than usual, setting forward voluntarily, without excuse, in defiance of the voice of nature, which tells man, in every thing given to his view or his feelings, to stay at home himself, and keep all under shelter that he can;—here are we setting forward to spend five dull hours in another man's house, with nothing to say or to hear that was not said and heard yesterday, and may not be said and heard again to-morrow. | Ежели бы нам в подобный вечер пришлось покинуть теплый кров по зову долга или дела, сколь тягостной сочли бы мы такую повинность, — а тут, изволите ли видеть, влечемся куда-то по своей воле, одетые, пожалуй, легче обыкновенного, без мало-мальски серьезной причины, вопреки голосу естества, который повелевает нам, во имя верности нашим взглядам и чувствам, сидеть дома самим и не пускать наружу других — влечемся, изволите ли видеть, изнывать от скуки битых пять часов в чужом доме, где мы не скажем и не услышим ничего такого, что уже не было бы сказано вчера и не может быть вновь сказано завтра. |
| Going in dismal weather, to return probably in worse;—four horses and four servants taken out for nothing but to convey five idle, shivering creatures into colder rooms and worse company than they might have had at home." | Уезжаем в ненастную погоду, с тем чтобы, возможно, ехать назад по еще худшему ненастью!Четырех лошадей и четырех слуг гонят в дорогу, дабы пять праздных, дрожащих от стужи созданий могли сменить теплые комнаты на холодные, приятное общество — на менее приятное. |
| Emma did not find herself equal to give the pleased assent, which no doubt he was in the habit of receiving, to emulate the | Эмма не находила в себе сил умильно поддакивать, к чему он, несомненно, был приучен; пролепетать что-либо равнозначное тому: |
| "Very true, my love," which must have been usually administered by his travelling companion; but she had resolution enough to refrain from making any answer at all. | «Вы совершенно правы, мой ангел», которое он, вероятно, слышал всегда от спутницы жизни, но ей достало твердости хотя бы удержаться от ответа. |
| She could not be complying, she dreaded being quarrelsome; her heroism reached only to silence. | Соглашаться она не могла, ссориться не хотела; ее героических усилий хватило на то, чтобы промолчать. |
| She allowed him to talk, and arranged the glasses, and wrapped herself up, without opening her lips. |