К завтраку она спустилась недопустимо поздно, почти к десяти. Но тье Эвелин, что протирала в холле глянцевые темно-зеленые листья какого-то куста, сразу оставила их в покое. Присела в реверансе, качнув высокой прической, стянула с рук рабочие перчатки. Маред поклонилась в ответ и про себя задалась вопросом, сколько же лет экономке? Не меньше пятидесяти, но фигура стройной девушки, прическа – волосок к волоску, и кожа хоть увядшая, но гладкая и ухоженная. А руки! Словно вообще не знали работы! Маред устыдилась своих коротко обрезанных и давно не полированных ногтей, а главное, неистребимых чернильных пятен, которые как ни оттирай – все равно остаются.
И зачем бросать ради нее свои дела? Чаю может налить и горничная… Но нет, экономка непреклонно сопроводила ее в столовую и спросила, что тье желает. И не надоест ей? Ведь Маред каждый раз отвечает, что ей все равно…
– А почему здесь никогда не подают овсянку? – неожиданно для самой себя спросила Маред то, что удивляло ее каждый завтрак.
Безупречно выщипанные брови едва заметно дрогнули, потом бледные губы тье Эвелин тронула улыбка.
– Его светлость не выносит это блюдо. Там, где он воспитывался, овсяную кашу подавали на завтрак ежедневно, включая праздники. И лэрд Александр поклялся, что взрослым никогда не возьмет в рот это блюдо. Конечно, если тье желает…
– Нет-нет, – поспешно отказалась Маред, краснея. – Я… тоже не очень ее люблю.
Овсянка на завтрак ежедневно? Это был настолько строгий пансион? Или лэрда так сурово воспитывали дома?
– Вы будете завтракать в большой столовой или в малой?
– В малой, если можно. Я… А вы не хотите позавтракать со мной?
Садиться за один стол с прислугой – полная нелепость, и Маред сама понимала, что ее предложение звучит в высшей степени неуместно, но даже малая столовая, где они с Монтрозом ужинали в первый вечер, приводила ее в трепет.
Она умоляюще взглянула на экономку, надеясь, что та не примет ее просьбу за взбалмошный каприз.
– Боюсь, это несколько несообразно с правилами дома. Но… – медленно продолжила тье Эвелин, внимательно глядя на Маред, – если вы желаете…
– Конечно, прошу вас!
– Почему же нет, – по-настоящему улыбнулась Эвелин. – Я сочту за честь.
Молчаливая горничная, явившаяся как по волшебству, выслушала распоряжения экономки, сделала глубокий реверанс и так же быстро исчезла, чтобы через несколько минут вернуться с огромным подносом. Фазаньи ножки, холодный бекон, тосты, джем и мед, тушеная фасоль и яичный рулет с грибами… Ох, похоже, лэрду Монтрозу изрядно опостылела овсяная каша, если на кухне в любой момент столько еды.