Понятия не имею, куда и как подевались наши бокалы, я просто не помню, как оказалась лежащей под ним, не помню, как мои руки стали судорожно и безостановочно исследовать его тело, а его руки мое. Это было похоже на безумие, и оно мне нравилось. Было так легко и просто взять и отдаться ему прямо здесь на диване, чего я так страстно хотела. Это было то, ради чего я приехала. Только это сейчас имело значение. Я стягиваю с него футболку, заляпанную краской, провожу руками по его торсу, наслаждаясь силой и мощью, исходящей от его тела. Припадаю губами к его соску, теперь мне хочется довести его до сумасшедшего оргазма. Я хочу, чтобы теперь он был опьянен моими прикосновениями и ласками, как я была опьянена его совсем недавно. И когда я слышу, как Максим начинает стонать от моих действий, это возбуждает меня еще сильнее. Я дразню его языком, прикусываю, снова облизываю и просто наслаждаюсь вкусом его тела.
— Оксана, — голос Максима прерывистый. Он тяжело дышит, похоже контроль теперь на моей стороне, не без удовольствия замечаю я. Тянусь к молнии на его джинсах, провожу рукой, чувствую, как сильно он возбужден. Как приятно прикасаться к его выпирающей выпуклости, предвкушая, когда он сможет заполнить меня. Раздвигаю ноги, чтобы он смог устроиться между ними, а платье снова задирается вверх. Все чего я сейчас хочу — это чувствовать его, прижиматься к нему, снова ощутить его толчки во мне.
— Остановись… — его слова не сразу доходят до моего перевозбужденного разума. И только когда он мягко отстраняет меня от себя, снова повторяет. — Остановись, — я удивленно смотрю на него, не понимая в чем дело. — У меня нет защиты.
— Защиты? — Я еще не совсем понимаю, о чем он говорит, мое дыхание такое же сбившееся, как и у него, и когда до меня, наконец, доходит, о чем идет речь, то я непроизвольно краснею от собственной глупости.
— Ты смутилась, — ему это кажется забавным, на губах хищная улыбка, — краснеешь от слова защита, но при этом так искусно работаешь своим ротиком. — Он впивается в мои губы, лаская изнутри мой рот своим языком. А я все еще не до конца воспринимаю, что он только что сейчас остановил меня. Я могу только принимать то, что он мне дает, чувствовать его, пребывать в странном непередаваемом состоянии чувственной неги, окутанной неудовлетворенным желанием. Он слегка отстраняется и шепчет мне в губы, — от тебя трудно оторваться, ты такая сладкая. Я не могу войти в тебя сейчас, но я могу попробовать тебя, всю.
И он снова стягивает с меня платье, а я помогаю ему в этом, поднимая руки вверх. Я догадываюсь, что он хочет делать, и это слишком ново для меня. Теперь, когда я полностью перед ним обнажена, и мне нравится то, как он смотрит на меня. И мне нравится видеть, как его одолевает желание обладать моим телом не меньше, чем мое желание обладать им. Кровь шумит в ушах, я вся в предвкушении, так хочу это испытать, что у меня даже не возникает мысли, чтобы его остановить. Сейчас мне плевать, что он может обо мне подумать, пускай даже считает меня шлюхой, именно так я себя сейчас и хочу чувствовать. Порочной, развратной шлюхой. И когда он начинает ласкать мою грудь, я закрываю глаза, запускаю руки в его волосы, прижимая к себе, чувствуя, как хочу его еще сильнее. И когда он медленно опускается вниз, послушно раздвигаю ноги, готовясь ощутить его губы, ласкающие меня там, где никто еще меня так не ласкал. Я чувствую первое легкое прикосновение его языка и вздрагиваю всем телом, ноги хотят сжаться, слишком сильны ощущения, но Максим крепко держит их, не давая мне пошевелиться. Я приподнимаю голову, чтобы посмотреть на него и завороженно наблюдаю, как Максим, устроившись между моих бедер, начинает сводить меня с ума, посасывая, втягивая нежную и такую чувствительную плоть. Он проводит языком вверх и теперь смотрит прямо на меня.