— Рома, что случилось? — едва сдерживая слезы, трясясь всем телом от охватившего меня ужаса спрашиваю я. Глядя на меня уставшим, но умиротворенным взглядом, быстрым движением руки, он притягивает меня к себе и утыкается носом мне в голову.
— Все в порядке, чертенок, — быстро поцеловав меня, он скидывает ботинки и тянет меня за собой в гостиную, где отпустив меня, падает на диван возле изумленного уставившегося Андрея.
— Ух ты…Здорово тебя уделали, чувак! — присвистывает тот, уставившись на Рому. В ответ на это, Рома невесело хмыкает и закрывает глаза. Подойдя к дивану, я устраиваюсь на подлокотнике, рядом с любимым. Первоначальный шок от увиденного немного отпустил, и теперь я начинаю осознавать весь ужас произошедшего.
— Рома, это отец тебя? — каркающим голосом от напрашивающихся слез говорю я. Рома открывает глаза и успокаивающе улыбается мне.
— Бандитские разборки, все хорошо, не переживай, — хлопает он ладонью рядом с собой.
— Тебе бы в больницу надо, — остаюсь сидеть на прежнем месте, с волнением глядя на него.
— Нет, мне в душ надо и пожрать, но больше всего надо тебя, вот здесь, — похлопав себя по коленям ухмыляется он и схватив меня за запястье тянет на себя.
— Дай хоть раны обработаю, — не сдаюсь я и повернувшись к Андрею спрашиваю:
— Где у тебя аптечка?
— Ему бы искупаться сначала, — хмуро уставившись на Рому отвечает он.
— Не хочешь обниматься, так и сказала бы, — словно обиженный ребенок бурчит Рома, но послушно встает с дивана направляясь в сторону ванной.
— Чертенок, — помоги раненому бойцу искупаться, — остановившись уже на пороге он слегка поворачивается в мою сторону и криво улыбается.
— Идем, — хмыкаю я, понимая, что отказать ему точно не смогу.
В ванной, помогаю ему снять с себя разорванную на груди футболку. Действуя аккуратно, стараясь не зацепить случайно пальцами израненное тело, изо всех сдерживаю подступающие слезы. Не хочу давать ему повод думать обо мне как о слабачке. А самой даже представить страшно, что должен был делать отец, чтобы так изодрать одежду на нем. Сняв футболку вижу на груди многочисленные царапины и ссадины. Пока Рома справляется с джинсами, я открываю кран в душевой и настроив воду, зову его. Рома послушно встает под воду и болезненно морщиться от боли. Я понимаю, что самому ему не справиться и сняв с себя одежду, присоединяюсь к нему. Подняв на меня уставший взгляд, не говоря ни слова, он притягивает меня к себе.
— Ром, может не сейчас? — пытаюсь вразумить его, понимая к чему ведут его ласковые поглаживания моих бедер.
— Как никак нас Андрей там ждет, да и вообще время не походящее, — отрываюсь от него, заглядывая в глаза.