— Ясно, — кивнул он, прикидываясь, будто понимает, почему мы все здесь сидим.
— Недавно у миссис Дэвидсон появилась информация по поводу исчезновения вашей жены, — продолжала Кит, и улыбка чуть не сползла с моего лица.
Само собой, я догадалась, что вопящая в лицо Гусману женщина — скелет, вывалившийся из его шкафа, и практически наверняка его почившая супруга, но я не знала, как именно Кит хочет разыграть эту карту. Неужели она подозревает, что Гусман убил свою жену? И с каких, елки-палки, пор она называет меня миссис Дэвидсон?!
— Не понимаю, — сказал новенький с таким же озадаченным видом, какой наверняка был и у меня.
Миссис Дэвидсон?
— Вы просили ее изучить дело Мэнди?
Миссис, блин, Дэвидсон?!
— Нет, — покачала головой Кит. — Полагаю, эта информация просто свалилась на миссис Дэвидсон, как снег на голову.
Одно дело — знать, что кто-то где-то может меня так называть…
— Как могла информация о пропавшем в Вашингтоне человеке просто взять и свалиться на частного детектива из Альбукерке?
И совсем другое — услышать это собственными ушами.
— Вы словно обороняетесь. Для этого есть какие-то причины?
Может быть, надо было взять двойную фамилию…
— А по-вашему, они должны у меня быть?
Дэвидсон-Фэрроу.
— Вам виднее.
— Так я поэтому здесь? — Молодой агент вскочил на ноги. В каждом движении сквозил намек на готовность к жестоким действиям. — Поэтому меня сюда отправили?
На случай, если придется угомонить раздраженного коллегу, агент Нгуен тоже встал, а я заметила кое-что еще. Женщина прекратила кричать и теперь смотрела на меня с таким же любопытством, с каким раньше смотрел Гусман.
— Ну наконец-то, — сказала она, сложила на груди руки, засунув нож под локоть, и стала нетерпеливо постукивать ногой по полу.
— Итак? — глянула на меня Кит, которая, как и все, чего-то ждала.
Я выбрала из своего арсенала самую беспечную улыбку и стала надеяться, что Кит подаст мне знак. Хоть какой-нибудь.
— Боже мой! — рявкнула женщина-призрак, отчаянно тряхнув руками. — Она знает не больше, чем все остальные!
Я посмотрела прямо на нее:
— Ну так просветите меня.
— Если бы каждый раз, когда у кого-нибудь появляется новая информация по моему делу, мне давали пять центов…
Она до сих пор не осознавала, что я ее вижу, и явно плевать хотела на яркий свет, от которого могла испариться сетчатка. Большинство призраков сразу замечают, что от меня прет светом, как прет деньгами от жен олигархов. И это почти всегда внушает им желание перейти. Я — как пламя, а они — как мотыльки.
Может, у этой барышни антенна сломалась?
— Расскажите мне, что произошло, — мягким тоном попросила я.