Официант показал подбородком в сторону улочки, начинающейся на углу площади.
— «Пулькерия».
— Спасибо.
Официант забрал поднос и, не говоря ни слова, ушел. Снова появился худой мальчишка.
Я и раньше бывал во всяких забегаловках — это составляет часть нашей работы, — но такой дыры, как эта «Пулькерия», видеть не приходилось. Темная, прокуренная, стены в коричневых пятках, к полу при каждом шаге прилипали лапы, плюс к этому запах человеческой мочи сверх всякой меры — если «сверх всякой меры», то, значит, самый сильный, какой мне приходилось нюхать, за исключением того случая, когда прямо перед нами на дороге потерпел аварию грузовик, перевозивший портативные туалеты.
В баре был всего один посетитель — он сгорбился у стойки, обхватив обеими руками стакан, из уголка его губ сочилась слюна. Мы заняли место как можно дальше от него. Появилась барменша — грузная женщина в блузке с большим вырезом, золотые кольца у нее в ушах доставали до плеч.
— Что вы желаете? — спросила она.
— Пиво, пожалуйста, — попросил Берни.
Она откупорила бутылку, сняла с полки стакан и, поставив на стойку, сказала что-то на свой, недоступный моему пониманию, мексиканский манер. Берни положил на стойку зелень. Барменша от этого сразу воспрянула духом. Сказала что-то еще. Напарник ответил, и она от его слов рассмеялась. И не эти ли самые слова заставили ее наклониться вперед, чтобы дать возможность Берни заглянуть за край выреза блузки? Напарник хотел отвести глаза, но не сумел. Я не раз замечал за ним такое. Он поднял бутылку, словно хотел наполнить стакан, но рука застыла в воздухе.
— Салют!
— Салют, — ответила барменша.
Берни выпил, но не из стакана, а прямо из бутылки. Я невольно заметил муху на дне стакана. Такие вещи всегда нервировали моего напарника. В этом отличие между нами. Может, есть и другие, но сейчас не приходят на ум.
— Нравится? — спросила барменша. — Хорошее пиво?
— Да, — ответил Берни. — Очень хорошее. А еще я люблю бурбон.
— Бурбон?
Напарник показал на бутылку на полке за ее спиной. Барменша сняла ее и поставила на стойку.
— «Четыре розы». Хотите?
Берни кивнул. Она налила напиток в низкий стакан. Берни достал еще одну купюру и положил поверх первой.
У барменши заблестели глаза.
— Это слишком много.
— У меня есть друг, у которого были проблемы с «Четырьмя розами».
— Друг?
— Да. — Напарник выложил третью купюру. — Мы пытаемся его найти. Его зовут Даррен Куигли.
Клиент, что сидел в конце стойки, крепче сжал руками стакан, но больше не сделал ни одного движения.
— Он выглядит так. — Берни положил на деньги фотографию Даррена.