Берни допил кофе, откинулся на стуле и потер ладонью о ладонь. Хороший знак — значит, вскоре мы возьмемся за дело.
— Пройдись-ка ко мне, старина. Хочу посмотреть, как ты двигаешься. — Я шел вполне нормально. Он обхватил руками мою голову. — Ты молодец. Сам-то это знаешь? — Я не совсем понимал, куда он клонит, но ничего плохого в его жесте не уловил. — У меня большие подозрения: если бы не ты, из меня бы сделали отбивную.
Какую отбивную? Разве вчера вечером была отбивная? «Читос» — да, а отбивной не помню. Неужели проглядел?
— Эй, Чет, — удивился Берни. — Что-нибудь не так? — Он тщательно ощупал мое плечо.
Что за вопрос! Конечно, не так. Я проглядел отбивную, а отбивные нам не каждый день попадаются. А, собственно говоря, почему? На этот вопрос я ответа не нашел.
Берни заметил мигающий сигнал автоответчика и, проходя, ткнул пальцем кнопку. «Берни Литтл? Это Марвин Уинклман…» Напарник снова щелкнул по кнопке.
— Позже, Марв… — Он завернул бейсбольную биту в полиэтилен, взял пластиковый пакет с банданой, и мы прыгнули в «порше». Когда мы отъезжали, Игги наблюдал за нами из окна и подскакивал.
Машина Торреса стояла у «Донат-Хейвен» так, что было ясно: в ней сидит полицейский.
— Пройдемся по печеньицу? — предложил Рик.
Берни покачал головой.
— Только что ел.
— А как насчет Чета?
— Тоже лопал.
Так-то оно так, но совсем немного, учитывая, что вчера мне перепало всего несколько чипсов. А теперь позвольте заметить, что в этих «Читос», хотя я их люблю, нет ничего существенного — считай, один воздух. Вот и прикиньте: во мне почти пятьдесят килограммов — могу я продержаться на одном воздухе?
— Я тут не доел булочку с отбивной, — продолжил Рик.
Отбивная! Снова возникла, и так скоро.
— Чет, сидеть!
Хоп! Я соскользнул обратно на сиденье.
— У меня такое впечатление, что ему хочется, — заметил Рик.
Берни вздохнул — очень хороший знак в таких обстоятельствах.
— Черт с ним, пускай жрет.
Мне стало не до их разговоров. Это же надо: булочка, да еще с отбивной внутри. Что мне вам сказать? Я подобрал все до крошки, облизнулся и распрямился на сиденье — ни дать ни взять профессионал на работе.
— Мы никуда не продвинулись, — говорил Рик. — И я не уверен, что есть куда двигаться.
— Как это понимать? — удивился Берни. — Разве у нас нет пропавшего человека и пропавшего слона.
— И да и нет, — ответил полицейский и подал напарнику лист бумаги. — Поступило час назад. Это копия.
Берни прочитал письмо вслух.
— «Уважаемый сержант Торрес! Я больше не могу заниматься эксплуатацией этого великолепного создания и поместил Пинат в такое место, где она будет в безопасности до конца своих дней. Вы нас никогда не найдете, и, полагаю, у вас нет оснований нас искать. Пинат не является ничьей частной собственностью. Искренне ваш, Ури Делит». — Берни поднял глаза. — Почерк сверяли?