– Джорджи, – бормочет он у моих губ. – Поцелуй, – и его рука тянется к воротнику моего грязного комбинезона. Он своими губами поглаживает вдоль моей верхней губы. Затем - по моей щеке. Затем - по моей челюсти. – Поцелуй, – снова нежно повторяет он.
– Да, вот именно, – говорю я и тяну молнию своего комбинезона, обнажая грудь.
Вэктал смотрит на мою обнаженную кожу с каким-то удивлением. Его большая, трехпалая рука поднимается, и он прижимает ладонь не к моей груди, как я надеялась, а к гладкой впадине между ними. Очарованный, он поглаживает мою кожу, затем проводит костяшками пальцев вверх-вниз по моей грудной клетке.
Затем внимание Вэктала возвращается к моей груди, и он проводит костяшками пальцев по моему соску. Я задыхаюсь, чувствуя, что возбуждение пронзает все тело, и он, кажется, одинаково удивленным структурой моей кожи там. Вэктал кончиком пальца легонько прикасается к одному из сосков, который превращается в напряженный пик.
– Сем, – говорит он низким, благоговейным голосом. Тогда он снова прикасается к коже между моими грудями. – Сем.
– Мягкая? – спрашиваю я. Я прикасаюсь к его груди, там, где шершавости, после чего качаю головой. – Сем?
– Джорджи сем, – говорит он хриплым голосом. Кажется, это мучает его.
– Ага, пожалуй, что я довольно-таки мягкая, – улыбаясь, я соглашаюсь. – Но здорово прикасаться, правда?
И я хватаю его за руку и кладу ее обратно на свою грудь.
В ответ он снова меня целует, и я выгибаюсь от его прикосновений. Есть в нем нечто очень восхитительное. Его поцелуи становятся все более голодными, и я могу лишь стонать, когда его ладонь обхватывает мою грудь. Я прижимаюсь к нему, желая больше его прикосновений.
Большая рука Вэктала скользит по всему моему телу, исследуя каждый мой дюйм. Он отодвигает мою расстегнутую куртку, и я снимаю ее, потому что хочу, чтобы он касался везде. Прижимаясь своей кожей к его, мне становиться теплее, чем от любого предмета одежды. Я хочу быть рядом с ним, голая, и от мыслей, как его большое тело накрывает мое, у меня бегают мурашки от ожидания. Я, выкручиваюсь, стягивая свою куртку, тугие рукава плохо поддаются из-за моего больного запястья и повязки вокруг него, но вскоре я остаюсь обнаженной до пояса.
Я так же стягиваю его жилет, потому что это игра по правилам, и Вэктал спешно избавляется от него. Вот так и выходит, что мы оба лежим полуобнаженные и пристально смотрим друг на друга, высматривая различия в наших телах. У него есть шероховатые, подобно брони участки на руках и груди; я везде мягкая. У него кожа подобна замше, от которой при соприкосновении просто божественные ощущения. У нас обоих есть пупки и соски. Я провожу ладонями по его рукам, и они чувствуются крепкими и шероховатыми. Может, именно поэтому он так восхищен моей мягкостью?