– Да, я это заметил, – ответил Кадар и пояснил, увидев ее вопросительный взгляд: – Я видел тебя на рынке специй и помню выражение твоего лица, когда ты попробовала сладости.
– Ах вот как.
Эмбер взяла кофе и отвернулась, однако он успел заметить густой румянец, разлившийся на ее лице. Краснеющая женщина в его постели? Кадар недоверчиво покачал головой. Похоже, эта ночь не похожа на другие во многом.
Она пила кофе, сидя вполоборота, и Кадар не сумел совладать с любопытством:
– Почему ты от меня убежала?
Голова Эмбер повернулась к нему. Да, так и есть: на ее скулах отчетливо видны два красных пятна.
– Когда?
– На рынке специй.
– Я не… – начала она, готовясь решительно покачать головой, но, увидев его поползшие вверх брови, возвела глаза к потолку. – Ну хорошо. – Эмбер пожала плечами. – Ты меня немного напугал. У тебя был такой взгляд…
– Какой? – не дождавшись продолжения, спросил он.
– Пристальный.
Кадар улыбнулся. Да, он был заинтересован и не собирался скрывать это.
– Ты обладаешь редкой красотой. Разве ты не знаешь, что невольно притягиваешь к себе взгляд?
Глаза Эмбер расширились, потемнели, красные пятна на щеках стали ярче, розовые губы приоткрылись, и Кадар снова ощутил шевеление в паху.
– И ты опять смотришь на меня так, – неожиданно выпалила она срывающимся голосом.
Кадар взял ее руку и прижал тыльную сторону кисти к губам:
– Да.
Она с трудом перевела дыхание, и он заметил, что ее губы дрожат.
– Вот почему ты вмешался, – прошептала Эмбер, – когда из-за того торговца я чуть не попала в переделку.
Кадар пожал плечами, наслаждаясь прикосновением к ее гладкой, нежной коже. А ведь он был очень близок к тому, чтобы сесть в машину, даже не оглянувшись. Впрочем, он вступился за Эмбер, не преследуя никаких скрытых мотивов.
Они появились позже, когда полиции понадобилась гарантия. Вот тогда он и подумал о том, что, пожалуй, знает способ, который убережет ее от проблем…
– Я не люблю, когда кто-то страдает по чужой вине, – неохотно ответил он. – Особенно если этот кто-то не может защитить себя, например, как в случае с тобой, из-за незнания языка.
– Так, значит, ты бродил по рынку, чтобы приходить на помощь доверчивым туристам вроде меня? – скептически поинтересовалась Эмбер.
Несмотря на наивность, ей в это как-то не верилось.
На губах Кадара промелькнула улыбка.
– Ну, может, дело в том, что я крайне разборчив, решая, кому стоит помочь, а кому нет.
– Значит, то, что я попала в беду не по своей вине и не говорю по-турецки, явилось главной причиной, почему ты пришел мне на выручку? – не отступала она.