Пенебригг сцепил пальцы и нахмурился.
- У Ната, как и у любого человека, есть свои секреты. Но они не такие, как ты думаешь, - он покачал головой. – Не люблю лезть в личную жизнь Ната, еще и так жестоко. Но ты его не поняла, так что, думаю, нужно объяснить.
Я жестоко влезла в жизнь Ната?
Я хотела лишь обезопасить себя, так заговорил внутренний голос. Чтобы все были в безопасности. Но Пенебригг посеял во мне достаточно сомнений, и я была готова выслушать его.
- Нат пережил столько ужасов, что нам и не снилось, - начал Пенебригг.
Новый страх пронзил меня.
- Его ловил Скаргрейв?
Пенебригг нетерпеливо покачал головой.
- Думаешь, Скаргрейв – единственный источник зла в этом мире? Нет. Другие тоже вредят, как тот маг, что купил Ната, когда ему было шесть.
- Маг?
- Не настоящий, - сказал Пенебригг. – Лживый фокусник, путешествующий по городам, грабя жертв по пути. Ему нужен был мальчик на побегушках, и дядя Ната хотел избавиться от племянника. И Ната продали за пару шиллингов этому мерзавцу, который бил его и учил воровать из карманов, заставлял лазать по огненному туннелю, чтобы развлекать толпу. Ужасно, как ни смотри.
Мрак, дым, огонь. Мне стало не по себе, я вспоминала картинки из разума Ната. Даже пара мгновений, что я испытала, были ужасающими. А каково ему было переживать их лично?
- Он попытался сбежать, - сказал Пенебригг, - и его хозяин надел на него медный ошейник с кольцом, чтобы можно было просовывать цепь. Два года спустя, когда он снова попытался сбежать, ошейник остался на его шее.
Два года. Два года он провел в ошейнике. А был тогда мальчиком.
Это многое объясняло в Нате, от шрама на шее до его ярости.
- Во второй раз ему повезло больше, - сказал Пенебригг. – Он убежал ночью, ошейник было плохо видно, и он ворвался в кладовую за моим магазином. Худой, как гончая, и ужасно голодный. Но он искал не еду, а инструменты, чтобы сломать ошейник. Я помог ему, и с тех пор он – мой ученик.
Я пыталась все осознать.
- Он бывает едким, знаю, - сказал Пенебригг, - но у него хорошая голова на плечах, сильное сердце. И любит науку. Мне даже завидуют в Невидимом колледже из-за такого ученика, и это было до того, как мы обнаружили его таланты к шпионажу и воровству. Тайные туннели, скрытые лестницы и темные проходы его не страшат.
- Нет? – я вспомнила страх, который ощутила, пока была в сознании Ната, и я не была так уверена. Пенебригг, похоже, тоже сомневался.
- Он себя не выдает. Но меня беспокоит, что с той первой ночи он больше не говорил о старой жизни. И мне не дает говорить об этом. Он оставил все позади. Так он сказал. И то, что ты увидела правду, сильно потрясло его.