Пока чищу зубы, вспоминаю события вчерашнего вечера и в ужасе содрогаюсь. Из зеркала на меня смотрит изрядно потрепанная особа: взъерошенные волосы, размазанная косметика, красные глаза. Угораздило же!
После прохладного душа становится немного легче, но даже сильный напор воды не в состоянии смыть весь позор. Здравый рассудок уже проснулся и отчитывает меня за безответственность: неизвестно, как нам аукнется попойка с Шаровым, который, кстати, остался спать на диване в моей гостиной…
Укутавшись в банный халат, решаю проверить гостей. В гостиной никого нет. Гоша уже уехал? Если так, то это к лучшему: вовсе не горю желанием встретиться с ним утром в собственной квартире. Прохожу в гостевую спальню и в ужасе обнаруживаю Шарова в Олиных объятиях. Их одежда разбросана по полу, одеяло и подушки валяются у подножия кровати. Мурашки пробегают вверх по спине, потом вниз: что здесь вообще произошло?! Они это серьезно?
Шаров приоткрывает глаза и пытается изобразить улыбку. Ему совсем не стыдно? Даже мне неловко, хотя я-то в своей квартире! Ни слова не говоря, выхожу из комнаты.
На часах уже 8-15, и я даже собралась на работу. Сижу за кухонным столом и пью зеленый чай, раздумывая, как поступить со своими гостями. В спальню больше не зайду: не хочу снова созерцать картину грехопадения Уховой. Пожалуй, оставлю запасные ключи и записку, а сама уеду. Да, так и сделаю!
— Крошка Мэри, доброе утро, — в дверях появляется Шаров, одетый только в брюки. — Угостишь кофе?
— Знаешь, мне пора на работу. Я оставлю ключи, а вы… Вы чувствуйте себя, как дома.
— Мы? Никаких «нас» нет, — он загадочно улыбается.
— О, — встаю из-за стола. — Даже не хочу знать подробностей: это не мое дело. Счастливо оставаться.
Аня и Лидочка уже на своих рабочих местах: первая, как обычно, увлечена работой, вторая — собой.
— Доброе утро, — негромко произношу я и ставлю сумку на тумбочку. — Меня никто не искал?
— Тебя всегда все ищут, — фыркает Лидочка, не отрываясь от своего отражения в зеркале пудреницы. — Тебе не звонила Оля? Ее до сих пор нет, и мобильный выключен.
— Она заболела.
— Что-то серьезное? — с притворным интересом спрашивает Ландышева.
— Надеюсь, что нет.
Если не считать секса с Шаровым в моей гостевой спальне! Даже не хочу вспоминать об этом: мерзко от одной только мысли, что я имею к произошедшему какое-то отношение. Поскорей бы забыть это утро, и тот вечер…
Даже не замечаю, как пролетает день. Ровно в 18–00 Лидочка подскакивает на месте, хватает свои вещички и, бросив небрежное «Пока», испаряется. Ее примеру следуют все сотрудники нашего департамента. Все куда-то спешат, а мне вовсе не хочется идти домой. И неважно, что Оля с Шаровым уже давно покинули мою квартиру.