Но зазвонивший телефон прерывает ее: секретарша сообщает, что ко мне пришел курьер. Стоит мне только подойти к стойке ресепшена, как тщеславие, захлебываясь, принимается визжать что-то нечленораздельное: корзина с ярко-оранжевыми цветами сразу выдает дарителя. Феофан Эрнестович мог бы не утруждаться и не вкладывать свою визитку — я бы и так догадалась. Вынимаю визитку и прячу ее в карман брюк — ни к чему лишние вопросы.
Когда я возвращаюсь на свое рабочее место, Лидочка уже утирает слезы. Увидев меня с цветами, она округляет глаза, но не произносит ни слова. К моему облегчению, Аня и Оля следуют ее примеру.
— Крошке Мэри снова прислали икебану, — Гоша делает глоток сока.
— Откуда ты знаешь?
— И у стен есть глаза.
— Что ж, это еще один маленький секрет в твою копилку.
— Да ладно? Пока я не установил личность дарителя, это вовсе не секрет.
— Не забывай: я пришла сюда, чтобы выяснить причину твоего негативного отношения к Лидочке, — с трудом сдерживаю желание выплеснуть остатки сока ему в лицо.
— Ах да, я же обещал раскрыть тебе секрет, — его глаза блестят. — Ты ведь не знаешь, почему Ландышеву назначили твоим замом. Точнее, после чего ее назначили.
Как я ни пытаюсь скрыть удивление, ничего не получается: мои губы невольно размыкаются, а пульс учащается до двухсот ударов в минуту. «Что за поклонник такой, который высаживает тебя из своего BMW на полпути к офису?», — снова и снова звучат в голове слова Шарова. Неужели мои подозрения оправдались? Нет, только не это! Рябинов не мог переспать с ней! Как же Алена, как же дети, как же… Да когда она вообще успела?! И от кого я это узнаю? От Гоши! Сколько еще людей знает? Боже…
— Ты врешь! — резко отвечаю я.
— Я даже еще ничего не сказал, — он смеется. — Вижу, ты и сама догадывалась. Очень жаль, что сюрприза не получилось.
Я уволю ее! Сразу же, как только вернусь в офис. Ноги ее там не будет! Мерзкая стерва! Не-на-ви-жу!
— Кто тебе это сказал? — вернув часть самообладания, спрашиваю я уже более спокойным тоном.
— Несмотря на специфику своей профессии, Орел достаточно плохо конспирируется. Ему бы следовало уточнить всех жильцов дома, в который он таскает свою подстилку.
Орел?! Я не ослышалась? Мои губы смыкаются, а пульс замедляется до положенных шестидесяти ударов в минуту. Репутация Рябинова спасена, но нужно продолжать эту игру, иначе Шаров заподозрит неладное.
— Ты живешь в одном доме с Орлом? — изгибаю бровь.
— Мой дед. А я часто его навещаю, — Гоша без особого энтузиазма ковыряет вилкой салат.
— Они ведь не догадываются о твоей осведомленности?