Как бы то ни было, надо что-то делать. Отвлечься, попытаться не замечать холод на коже и не поддаваться желанию раздраконить все, на что упадет взгляд. Раз уж поспать не удастся, поскольку даже если ей удастся уснуть, то сны, порожденные ее собственным беспокойством, вряд ли поспособствуют безмятежному отдыху, стоит придумать какое-то дело. К сожалению, у Лориссы не было с собой ничего, что бы могло занять ее хотя бы на время. Она вздохнула — если б только Линн была здесь… Лорисса с удивленным смешком поняла, что соскучилась. Как там эта негодница, где-то далеко, куда ее занесло вместе с Кеннетовым братом? «Надеюсь, Линн еще отыграется за все и устроит проклятому магу веселую жизнь!» — гневно подумала она, но тут же осеклась, иначе это могло плохо кончиться — в первую очередь для комнаты. Переселят ли ее, если от этой ничего не останется? Колдунье не хотелось проверять.
Решение нашлось само собой: пройтись по дому (не наткнуться бы на хозяина — разговаривать с ним хотелось меньше всего) и спросить слуг, где можно раздобыть книг. Чем еще можно заняться в этом доме? Колдунья быстро зашнуровала ботинки, также заботливо найденные и принесенные слугами, мимоходом снова вспомнила Линн, чья обувь тоже осталась в Моинаре, и вышла из комнаты, оставив незастеленную кровать и распахнутое окно.
«Ох! — Лорисса повисла на дверной ручке. По дому волной прокатилась и исчезла непонятная сила, чуть не сбившая колдунью с ног. Это было похоже не просто на легкий сквознячок, но на порыв ветра, происхождение которого она разгадала без труда. — Кеннет, тварь ты эдакая! Приспичило магией побаловаться?! Самое время, нечего сказать! Пошел бы, прогулялся по окрестностям, что ли, если не спится!» Ярость поднималась в ней, как лава, хотя вряд ли Кеннет мог ощутить чужую ауру, управляя такими энергетическими потоками. Лорисса от души пожелала ему на секунду оказаться на ее месте и вернулась в комнату за плащом, понимая, что теперь в доме делать нечего.
Колдунья пошла по галерее, прикидывая, где может быть конюшня. Еще пару раз ее окатывало магическим ветром, но она была настороже и не поддавалась. На лестнице она столкнулась со старушкой, которую, казалось, ничуть не беспокоили фокусы Кеннета. Та поднималась, шаркая, кряхтя и являя собой образец невозмутимости и преданности хозяевам.
— Почтенная, не подскажете ли, как мне найти конюшню? — спросила Лорисса, надеясь, что старуха, прожив столько лет в этом сумасшедшем доме, все же не страдает слабоумием.
— Ой, это ты, что ли, к нам вчера ночью приехала, деточка? И уже уезжать хотишь? А милорд Кеннет сказали, что ты погостить останешься…