Пора вставать, да глянуть, что там с собачкой. Разлитая субстанция медленно втягивалась обратно, в основание постамента. Медленно поднявшись, сделал тройку шагов в направлении памятника, как вдруг отчетливо услышал в голове предостерегающий возглас. Повертев головой по сторонам, с ужасом увидел поднимающуюся гигантскую фигуру.
Вся левая сторона лица у ублюдка была сожжена, представляя собой сплошную корку запечённого мяса. От кожаного плаща шёл дым, в руке эта сволочь сжимала клинок. Бобик сделал отчаянный бросок в сторону великана, но невидимая граница безжалостно отбросила его назад. Сделав пару кувырков через голову, моя собачка растянулась на плите. Гад медленно приближался, а у меня начиналась паника, даже про метательные ножи забыл, информацию о трости, как будто отключили в голове.
Вид надвигающейся фигуры, застилал всё пространство передо мной. Выкинув руку вперёд, ничего не соображая, повторно нажал на кнопку спуска.
Что там дальше произошло мне было всё равно. Меня качало, я еле стоял на ногах, в глазах темно. Пахнуло жаром, и я снова в полёте, неясный красный свет, скулёж в ушах.
Влетел в кусты, проломив собой неплохую просеку, отлежался минут десять, сознания не терял – просто воспринималось всё, что происходило со мной, отстранённо, немного заторможено. Попробовал пошевелиться, получилось, перевернулся на живот, встал на четвереньки, потом, еле встав на ноги и шатаясь в разные стороны, поплёлся на свет, как тот мотылёк. Шел, долго запинаясь и временами останавливаясь. Впереди отчётливо виднелся постамент, излучающий красивое ярко красное свечение.
Предостерегающий крик в голове раздался слишком поздно! Ища опору, чтобы устоять на ногах, я двумя руками схватился за камни основания каменной плиты, оставляя кровавые следы на нём, и тут меня прошило током. Непонятная субстанция метнулась ко мне, прорывая защитный купол по кровавому следу, я закричал…
Глава 11
День девятый
Сколько это длилось, не знаю, но очнулся я в кустах от укусов комаров и мошкары. Голова болела – жуть. Открыл глаза – день в разгаре, на постаменте в позе пограничной собаки мой пёс, причём каменная голова повёрнута в мою сторону. Посторонних нет. Посмотрел на свои ладони. Волдыри ожогов большие, надутые, любое движение пальцами причиняют острую боль. Есть хотелось – жуть как, мошкара и гнус донимали страшно, видно отыгрываясь за прошлые неудачи. Скосил взгляд вниз.
Да-а, ну и видок! – Рубашка разорвана на груди, штаны порваны, колени ноют и саднят. Прибавить к этому полное истощение, как ещё душа держится, не зря говорят, что гвоздями к телу прибита. Ноги, руки, двигаются, пробуем встать.