– Я жду, – напомнил о себе Волков. – Что не болтал – молодец, конечно. Но этого мало.
– Прости, – наконец выдавил Никита и опустил глаза. – Я не хотел… Так вышло. Я защищал ее.
– Я прощу, когда ты отплатишь мне услугой. Это должна быть очень серьезная услуга, малыш, чтобы я забыл, что ты сделал.
– Какая услуга? – невольно вскинулся Никита. В глубине души он давно сожалел, что ввязался в эту историю. Ведь выяснилось, что Алексу нравится Селестина и он вряд ли позволил бы Крышу ее ударить… Или все-таки нет? Этого Никита не знал. Но он точно знал, что хотел бы вернуться в компанию.
Алекс это понял. По его губам скользнула довольная усмешка.
– Ладно, разберемся. В конце концов, какие счеты между своими? Но об услуге напомню, когда надо, понял?
Алекс протянул ладонь.
– Понял… – Никита с удивлением воззрился на протянутую руку и осторожно пожал ее, словно боялся разрушить такое хрупкое перемирие.
Но Алекс перехватил инициативу, сильно сжав ему пальцы.
– Я делаю тебе серьезное одолжение, – веско произнес он. – Цени это, малыш. Ты должен очень постараться, чтобы вернуть мое доверие.
Алекс ушел, а Никита так и остался стоять возле стены, будто Алекс по-прежнему держал его за горло. А ведь он даже не надеялся, что его примут назад в компанию. Неужели он снова будет тусоваться с Ильком, Крышем, Макси…
Алекс все-таки простил его… Никита ощутил, как его затопляет тихое счастье – с макушки до пяток, и невольно понял, что вновь восхищается вожаком их компании – все-таки Алекс очень крутой… И быть его другом – тоже очень круто.
Отец оказался дома – ждал его.
– Ну как, помирился с младшим Серебрянским? – приветствовал он сына.
– Все в порядке, – кивнул Алекс. – Он извинился, и я принял извинения.
– Отлично. Мы с его отцом старые друзья, ссориться нам не надо. Дима – человек влиятельный, с хорошими связями. Одна беда: совершенно не терпит астров, ну да кто их любит? Идем, пообедаем быстро, а позже поговорим – надо обсудить кое-что.
Отец похлопал его по плечу, и Алекс внутренне ухмыльнулся: знал бы тот, что его сыну нить хотели перекусить, вряд ли бы сохранил благодушие. По версии для старшего Волкова Никита просто набросился на Алекса и неудачно упал, поскользнулся… Да и незачем отцу знать, что произошло – сами разберутся, между своими.
Во время обеда Алекс сгорал от любопытства. О чем хочет поговорить отец? Наверняка теперь о Селест будет спрашивать.
После того как на стол подали тушеную баранину – любимое блюдо отца, – старший Волков не спеша отрезал себе приличный кусок и лишь затем произнес: