Юсуф поднял рукой ряску и подбросил в воздух.
-Блестящее как глаза ишика… Стас, ты прочитал мной высылаемый тебе Коран?
-Да. Я обогатился знаниями, в которых сама жизнь.
-Для жизни это необходимо и турецкая народная поэзия. Я почитаю её вам сегодня вечером.
***
Это не вы слушаете, как стучат шахматы, а они слушают вас. Этот звук мудрее всех речей старика-аксакала, но в нём мало жизни.
Профессор Тимошевский и его друг, рыжеватый сухой старичок, отдавались игре всеми фибрами души. И когда в комнату постучался Егор Мельников, ни один мускул не дрогнул на их уважаемых лбах. Создалась долгая пауза, продлившаяся ровно 5 минут, судя по университетским часам.
-Я к вам, профессор – произнёс Егор, отводя его в сторону, где стоял здоровенный фикус с идеально блестящими листьями.
Тимошевский размял пальцы рук и был весь во внимании.
-Меня мучают слуховые галлюцинации. – начал начистоту Мельников и кадык его задёргался как у поверженного гладиатора.
Профессор не выглядел удивлённым, а наоборот – будто услышал он нечто обыденное, как – есть, пить, спать, заниматься любовью.
-Что конкретно вас беспокоит? – спросил он.
-Я слышу голос, но чей – не знаю.
-И что вам этот голос лепечет?
-Он презирает меня. Я чувствую себя униженным, будто меня выпороли публично на Красной площади. – кадык Егора приостановился – и снова устремился в пляс.
-Советую вам лечь в специализированную клинику. Бред – тяжёлая ноша. Нужно лечиться.
-Но я не болен…
-Никто не считает себя больным. Однако, мы этим причиняем ущерб обществу.
В эту минуту Егору хотелось напиться вдрызг.
-Выходит, я псих? – пожал он плечами.
-Вы сами это сказали. – похлопал его по плечу профессор Тимошевский -Лечитесь, пока не поздно. Иначе совершиться преступление.
…И вновь звук шахматных фигур сказал Мельникову, кто он есть для этого мира.
***
Кальян – мужское дело. За кальяном ведутся серьёзные разговоры, вершатся судьбы людей.
-Что особенно тебе запомнилось из Корана? – задался вопросом, очень важным для него, Юсуф.
Стас Вьетнамский махнул неопределённо рукой, будто приветствовал Аллаха.
-Только то, что жизнь бесценна и нет важности, какой ты веры – ответил Стас.
На самом деле он ещё более увяз этой святой книге, где мудрость сопряженно с детской наивностью. Также как и в Библии, которую он просматривал мельком.
-Ну, ладно, хватит о небесном. – произнёс Юсуф и отхлебнул кофе из очень красивой чашки, изображающей китайскую принцессу с веером.– Ты обещал переправить товар в Питер. Ты не передумал?