-Любовь… Я уже забыл, что это такое…
***
Прошло два месяца. Комната библиотеки, где собрались больные клиники для душевнобольных, освещалась ярким солнцем и выглядевшие импозантно каллы в больших кадках, придавали ей уютный вид.
Их было двенадцать. Среди этого разношёрстного сброда. собранного по улицам Москвы, Егор выглядел как пятно здравого смысла. Здесь же был и Змеев, с пятном крови на рукаве рубашки. Он всё время смотрел в окно, где уже начинали падать листья. Странное чувство обеспокоенности не давало ему отвлечься от осени за окном.
Отец Александр и психолог Таисия говорили поочерёдно о смысле существования человека, но собравшиеся слушали эти нравоучения вполуха, дожидаясь перекура и грядущего обеда, на котором будет картошка с сельдью.
-Вам. как представителям криминогенного контингента Бог протягивает руку и обнимает отцовской любовью – вещал священник. взор которого полыхал духовным огнём. Он часто посещал эти неблагодарные стены и всякий раз испытывал неподдельное чувство солидарности со всеми этими несчастными, "которых Бог всегда держит в своём уме".
Таисия, полногрудая девица, недавно вышедшая замуж, всякий раз кивала головой на речи святого отца и ей чудилось, что стоит она посреди пустыни и жизнь её находится в руках вот этих людей, что хмуро смотрят в рот отца Александра и думают о своём.
Мельников сосредоточенно откалупывал краску со стула и слегка приподнявшись, спросил:
-Если Бог так милосерден к несчастным, почему я так страдаю?
Отец Александр всегда был готов к подобным скользким вопросам. Он ответил:
-Есть жизнь, в которой заключается радость, но есть и крест, нести который есть величайшее благо.
Психолог поджала губы и вставила своё слово:
-Продолжая мысль батюшки, замечу со своей стороны, что право жить счастливо предоставляется во только тем, кто трудиться во имя этого счастья. Мой муж, лётчик дальней авиации, однажды сказал мне очень важные слова: когда ты далеко от земли, все проблемы не имеют веса; они как бы теряют ту землю, оторвавшись от которой человек освобождается от сора и всего лишнего.
Алексей Змеев подытожил, говоря как бы самому себе:
-Умрёшь – вот тогда будешь счастлив…
Глава 6
За последние полгода Стас Вьетнамский разжился ни одной сотней тысяч долларов. Наличие интересной суммы денег вовсе на него не повлияло, а то, что заметили наблюдатели – лишь не сходящую улыбку на помолодевшем лице. Этот бодрый вид, однако, не приносил облегчения Анжелике в познании личности Вьетнамского; и когда он ей выдал деньги на открытие детского приюта, она едва не смахнула шикарную вазу со столика в доме Стаса.