Мы с братьями переглянулись. Мы не знали, что думать. Мы слышали, как бабушка роется в ящике своей тумбочки, и будто даже чувствовали запах этого ящика. И совсем растерялись, потому что запах, казалось, говорил нам, что в мире ничего не изменилось. В бабушке мы не замечали ничего особенного, ничего, что бы вызывало беспокойство.
Мой брат убрал стену из воздуха и приложил руку к уху. Бабушка рылась в ящике. Мы тоже стали прислушиваться и кивать головами, в точности как брат. До нас доносилось металлическое позвякивание и деревянное постукивание, и бабушка бормотала что-то себе под нос. Время от времени в ящик падало какое-нибудь негромкое ругательное слово.
И только когда мой брат пожал плечами и повертел пальцем у виска, мы поняли, что тут что-то не так. Да, вот деревянное постукивание карандашей – их у бабушки в ящике целые завалы. Она подбирала в доме все мелочи, которые лежали не на месте, а это бывали и совершенно новые карандаши, и огрызочки, и карандаши с резинками на конце.
– Ищет и ищет, – сказал брат. – Видите, уже началось.
Вздохнул, собрался идти дальше наверх, но я его задержал.
– Что именно? – спросил я. – Что началось?
Братья все разом обернулись и посмотрели на меня строгим взглядом, который говорил, что я еще мал, слишком мал.
– Подумай сам, – сказал брат. – Что происходит с поездом, когда он подъезжает к станции?
– Да, – сказал другой брат. – Что происходит с будильником, когда в нем кончается завод?
– Или с креслом-качалкой, когда перестаешь его качать? – добавил брат, стоявший ко мне ближе всех. – Что происходит с креслом-качалкой?
– Они останавливаются! – сказали все мои братья хором.
Не дожидаясь моего ответа, братья двинулись дальше вверх по лестнице.
– Останавливаются? – закричал я им вслед и как раз успел схватить последнего за ремень на брюках, так что и ему пришлось схватиться за брата, который поднимался впереди него, и так далее, в итоге все братья замерли и опять обернулись посмотреть на меня.
– Вы говорите «уже началось», а когда я спрашиваю, что началось, не отвечаете, а говорите про какую-то там остановку, – сказал я как можно медленнее.
Братья посмотрели на меня сверху вниз – и кивнули.
– Вот остановка и началась, – сказали они.
В этот момент бабушка снова принялась ругать свою тумбочку. Послышался деревянный треск, и что-то со стуком упало на пол.
Взлетев по лестнице и вбежав в комнату, мы выдохнули с облегчением. Рядом с кроватью лежал ящик, опрокинутый вверх дном. Бабушка стояла, улыбаясь во весь рот, среди карандашей, скрепок, детских ножниц, круглых резиночек, пуговиц, игральных кубиков и фишек.