ГЕРБЕРТ: Ну да, мне сразу сказали, что это было из жалости.
ФРАНЦ: Из жалости?! Ко мне?! Дженни! Я тебя пальцем не тронул!
ДЖЕННИ: И, может быть, зря. Но я-то знаю, как было.
ФРАНЦ: Ты о каком «было» вообще? Я, наивный, полагал, что наши самые эротические переживания, это когда ты, налопавшись десертов, присылаемых мне Амалией, бессвязно нашептываешь мне на ухо бесконечные любовные похождения какой-то несуществующей нимфоманки, окрещенной Сиреной.
ДЖЕННИ: Бла-бла-бла, я уже вообще не понимаю, о чем ты говоришь.
ФРАНЦ: Дженни, как было?! Я что был бессознательный труп?
ГЕРБЕРТ: О, нет, судя по первоисточнику, тот чех был очень даже живёхонек и, я бы сказал, акробатичен.
ДЖЕННИ: Мальчики, порядочные люди не обсуждают такое с дамами.
ГЕРБЕРТ: Франц, это Эриния. Оставь надежду…
ДЖЕННИ: Вот! Вот, видишь! А я ему говорила, что Эриния просто не может быть плохим словом, а он мне доказывал, что это чучело пучеглазое. Лео – барон, он знает лучше, смирись. Правда же, родной, что Эриния – это такая жгучая брюнетка, такая женщина-вамп… Что?
ФРАНЦ: О, Дженни-Сирена-Ирен Адамс, ты – сногсшибательна… Почему ты решила, что я – чех?
ДЖЕННИ: Ну, я так не решала, то есть… конечно… ну, ты же не из Берлина.
ГЕРБЕРТ: Да, действительно, он…
ФРАНЦ: Тшшть… не мешай моему биографу, а скажи мне, милая девочка, чем это я в Берлине после бурлачества-то на Волге занимаюсь?
ДЖЕННИ: После чего?
ГЕРБЕРТ: Ты зачем используешь такие сложные слова?
ДЖЕННИ: Да, Франц, кончай уже умничать.
ФРАНЦ: Милый ребенок, чем я занимаюсь в Берлине?
ДЖЕННИ: Ну, я что знаю? На стройке работаешь.
Герберт хохотал заразительно.
Так, что люди за соседними столиками оборачивались
и улыбались.
ГЕРБЕРТ: Ир… Ире… а как он… в кителе на стройку ходит, да?
ДЖЕННИ: Ну, бывает такое, вон, у булочника тоже китель есть. Они ж там переодеваются.
ГЕРБЕРТ: Ирен, ты меня убьешь. Он – барон, и состояние, что он унаследует, если доживет, будет вдвое, втрое больше моего.
ДЖЕННИ: А он говорил, что баронов в Германии нет.
ГЕРБЕРТ: Это верно, потому что эквивалент этому титулу…
ФРАНЦ: Герберт, это бесполезно.
ГЕРБЕРТ: Ирен, он сын графа и работает он…
ДЖЕННИ: Лео, я что похожа на дуру? Я серьезно, вы что совсем меня идиоткой считаете? Вы правда считаете, что я такая тупая, чтобы не знать – графы в таких комнатах не живут!
Оставь надежду мысль сюда входящая.
ФРАНЦ: Герберт, я бы настойчиво советовал тебе раззнакомиться. Хотя она и права. По сути, я действительно работаю на стройке. Только кителя не переодеваю. Впахивую, как раб на галерах. Ну, что ж ты не ешь-то свой фуа гра, оракул ты мой дельфийский?