! Может, стоило огреть его по голове – и делу конец?
– Хозяйка… – Рыжий приоткрыл глаза. – Ты…
– Ты что это вдруг болеть удумал? – спросила я.
– Это не болезнь. Просто… плохо. Надышался там… – Он запрокинул голову, а я встала и распахнула окно. Спасибо, в богатом особняке они открывались, не было нужды выставлять раму целиком! – Не поможет, тут сам воздух отравлен… Но это пройдет, правда. С непривычки тяжело, но уже отпускает…
Рыжий и впрямь задышал глубже и ровнее.
– В сказках говорится, что в чертогах фей нельзя есть их пищу, – вспомнила вдруг я. – Иначе навечно останешься там.
– Но Рикардо – не настоящая фея, – покачал головой Рыжий, – и это не его чертоги. Он занял их обманом.
– Уверен?
– Конечно, уверен, иначе не сел бы с ним за один стол. И не стой босиком на полу, – шепнул он, – застудишься.
– Почем тебе знать, что я босая?
– Если в одной сорочке прибежала, неужто успела обуться? – ухмыльнулся он. – Или я не прав?
– Прав, – сказала я, – и ноги у меня замерзли. Хоть днем и стоит жара, а к вечеру все же холодает… А раз ты передумал умирать, то отогревай!
– Что?..
Рыжий был жарким, как печка, большим и… каким-то угловатым. И неуклюжим. И неловким, не иначе с перепугу: не всякую ночь к тебе под одеяло забирается королева.
– Хозяйка, – проговорил он, когда я прижалась к его груди, – не надо. Я говорил ведь уже, я не ради…
– Я помню.
– И я – не твой князь, – безжалостно произнес Рыжий. – Я не он.
– Я знаю, – прошептала я и крепче вцепилась в его плечо. – Вы до странного похожи, но ты не он. Я не ищу замену Саннежи, если ты об этом, его никто и никогда не заменит… Я просто…
– Тебе страшно. И одиноко. Поэтому ты готова приласкать любого, кто скажет тебе доброе слово и протянет руку помощи?
Это было хуже удара под дых.
Я резко отстранилась и хотела встать, но Рыжий поймал меня за запястье. Глаза его в полумраке казались бездонными провалами.
– Это не мои слова, – сипло выговорил он. – Будь я проклят всеми ветрами, не мои!
– Ты что делаешь?! – вскрикнула я, когда Рыжий выхватил откуда-то из-под подушки кинжал и безжалостно полоснул себя по ладони.
– Кровью клянусь, это не мои слова, – повторил он, глядя мне в глаза.
– Ян ошибся, в каком-то блюде все-таки оказался яд? – спросила я. – Из тех, что отравляют не тело, а разум?
– Нет. Это другое. Говорю же, сам город отравлен, яд рассеян в здешнем воздухе, и чем дольше человек дышит им, тем становится хуже. А я… – Рыжий сел, уткнувшись лбом в колени. Широкие плечи в темноте были похожи на сломанные крылья. – Я думал, меня это не коснется, я ведь не отсюда родом… Дурак!.. Надо же было сказануть такую дрянь, такую мерзость… Жаль, хозяйка, топора у тебя под рукой нет, я бы сам себя огрел!