– Жанна… Жанна… Королева Жанна… – поползло над берегом. – Живая! Люди, живая королева Жанна! Она самая! Ее ни с кем не спутаешь!
Да уж, мое лицо с чужим перепутать сложно.
– Жанна? – Аделин привстала и тут же села обратно, будто ее не держали ноги. – Ты…
– Я. – Взгляд мой упал на Рикардо. – А ты, зятек дорогой, довольно потешился. Иди ко мне, я тебя приласкаю… Стоять! – это я гаркнула гвардейцам, изготовившимся уже заломить руки дерзким незнакомцам. – Забыли меня?! Забыли отца и Саннежи? Я вам напомню сейчас!
– Да и я могу, королева, – сказал Маррис-старший, выйдя вперед и потирая руки. – Не последним чином ведь служил… Ну, мальчики, кто первым против старика выйдет?
Те как-то сникли. Видно, парни постарше еще помнили Марриса, кто помоложе – признали в нем «отца» Эйнавара, а тот тоже был силен… Ну а еще у меня за спиной ощетинились саблями береговые братья, бравые пираты, до поры до времени скрывавшиеся в толпе, а с ними драться – себе дороже…
Простой люд живо потянулся прочь: боялись, видно, что зацепят, если пойдет кровавая потеха. Тем лучше!
– Это мое королевство, – сказала я, глядя в глаза Рикардо, темные и пустые. – Убирайся прочь, пока жив.
Он только усмехнулся.
– Ты обещала его мне, королева, – облизнулся Маррис.
– Мне такой дряни и даром не надо, так что забирай! – махнула я рукой, и…
Я не возьмусь описывать этот бой, тем более я и не видела его толком: Рыжий схватил меня в охапку и закрыл собой.
Там, за его спиной, что-то рычало и шипело, выло и гремело, перекатывалось и… я не знаю, как назвать это, могу сказать только, что люди не способны издавать подобные звуки! Да и не каждому зверю это под силу!
Истошно закричала от страха Аделин, но к ней сразу бросилась Медда и утащила с помоста.
– Не бойся, я с тобой, – прошептал Рыжий, притиснув меня к себе, а я ответила:
– Я не боюсь, дай только посмотреть, как сдохнет эта тварь!..
Он чуть отстранился, и я увидела… Тварь не сдохла. Она стояла над распростертым на песке старым Маррисом – он в самом деле стремительно дряхлел, видно, Рикардо выпивал его силы… Миг – и от крепкого мужчины остался лишь скелет, а потом и он рассыпался в пыль, его развеял ветер и понес в море. Рикардо же поднял голову и посмотрел на нас…
Ненависть была в его взгляде. Такая страшная, холодная, лютая ненависть, что я зажмурилась, только бы не видеть, какая бездна глядит на меня из глаз безобидного вроде бы калеки.
– Рыжий, Рыжий, прошу, лучше убей меня, только не отдавай… этому, – прошептала я, обеими руками вцепившись в рубашку на его груди, такой ужас настиг меня, мерзкий, липкий…