Боря нервничал, кричал на Витю: мол, неточно пасует, «заводится». Боря всегда злился, когда что-то не ладилось. Витя был спокойнее. И не отвечал Боре.
Так, без результата, прошло минут двадцать. Ни одна из команд не могла добиться перевеса.
Андрей Григорьевич видел: его ребята играют лучше. У них и пас точнее, и активнее они. И все-таки… Ноль — ноль.
«Ничего, — подумал Андрей Григорьевич. — Преимущество скажется». Он взглянул на часы: до конца первого тайма осталось всего шесть минут.
«Ну не в первом, так во втором», — подумал он.
И тут случилось неожиданное. Севкабелевцы атаковали, чуть не всей командой переместились они на половину противника. Но вдруг центральный защитник торфяников ловко отнял мяч и сильным ударом переправил его через все поле своему форварду. Тот подхватил мяч и резко рванулся вперед. Прошло всего несколько секунд. И вот он уже один на один с вратарем…
У Андрея Григорьевича еще мелькнула надежда, что вратарь спасет положение. Уж больно хорош был их Левка! И действительно, вратарь не растерялся, он не суетился, он ждал, готовый к броску. Но и нападающий оказался не простаком: сделал вид, что бьет в левый угол, а когда вратарь метнулся туда, спокойно перевел мяч на другую ногу и неторопливо вкатил его в противоположный угол.
Все было сделано чисто. Торфяники-болельщики громко прокричали: «Гип-гип-ура!» Они махали руками и шапочками, они плясали и пели какие-то победные гимны.
Вскоре прозвучал свисток, и команды ушли на перерыв. Впрочем, это только так принято говорить: ушли на перерыв. Раздевалки на лагерном стадионе не было, и футболисты «Севкабеля» просто уселись тут же, на скамью, возле Андрея Григорьевича.
На другом конце поля, окруженные восторженными болельщиками, расположились на отдых игроки «Торфяника».
— Ничего, ребята, ничего, — успокаивал своих мальчишек Андрей Григорьевич. — Один мяч не решает. Все еще впереди.
Боря Ганелян кончил пить воду, вытер губы тыльной стороной ладони. Лицо у Бори было хмурое и злое.
— Не в голе дело. А обидно, — сказал он. — Мы атаковали, и вот здрасте! — нам же штуку вкатили!.
— Ну, что ж! Бывает, — спокойно заметил Витя.
— Бывает! — передразнил Боря. — Ишь философ! Ты бы вот, господин философ, пасовал точнее, это да.
Другие игроки молчали. А что говорить-то?! И так все ясно.
Второй тайм начался бурными атаками «Севкабеля». Атаки были стремительные, но слишком суматошные, что ли? Им не хватало точности. И ответный гол никак не получался.
Андрей Григорьевич теперь был судьей. Легко перемещался он по полю. Двигался, казалось, неторопливо, но всегда оказывался в нужном месте и все замечал. Любое, даже самое мелкое нарушение правил. И тотчас звучал его карающий свисток.