При всём этом Привязка должна была проходить строго на добровольной основе. Ну, не то, чтобы совсем строго... Можно, конечно, было тем или иным способом заставить человека принести клятву, являющуюся одной из составных частей ритуала. Но если он наотрез отказывался её произносить, насильно провести Привязку было невозможно.
Казалось бы, при таких условиях трудно было найти идиота, готового добровольно стать Смертником. Ан нет... Тут вступали в игру стимулы, известные у нас, как 'качество жизни', и 'социальный лифт'.
Здесь до таких понятий ещё не додумались, но и без мудрёных слов известно, что богатые живут лучше и, как правило, дольше бедных, и что для бедняка Привязка - практически единственный шанс улучшить свою жизнь, а заодно и устроить своих родственников (ведь слуга имеет больше возможностей замолвить за кого-нибудь словечко, чем, допустим, крестьянин).
Но были по поводу набора Смертников и ограничения: Во-первых, недворянин не мог иметь Смертников. Во-вторых, дворянин не мог стать Смертником. Даже у короля. Собственно, магических ограничений не было, запрет был на законодательном уровне. Но весьма строгий. Вплоть до смертной казни для нарушителей. И в третьих: Дворянину можно было набирать Смертников только после того, как ему исполнялось девять лет. И ритуал Привязки можно было проводить только над теми, кто достиг девятилетнего возраста.
В общем, как правило, дворянин получал 'основной состав' беззаветно преданных слуг ещё в детстве, и именно из них он выбирал кандидатов на ответственные должности: от начальника личной охраны до повара включительно.
К сожалению, у барона Илара ди Эрриса, то есть, теперь у меня, Смертников почти не осталось, так сказать, по естественным причинам. Кто-то погиб, защищая хозяина, а кто-то перешёл в мир иной по причине преклонного возраста. В живых осталось трое: вот эти самые Финдис, Диспас и Вихис, беспокойно суетящиеся сейчас вокруг. Что ж, их можно понять. Если я вдруг загнусь, конец в тот же миг настанет и им. А жить-то хочется...
Да, жить хочется... Кстати, по поводу продления жизни...
- Ты! Сбегай к потайному входу в мою 'келью', и принеси то, что лежит в нише у входа! - обратился я к Вихису.
Жестковато, однако, барон со своими преданнейшими слугами обращался. Теперь и мне придётся так же, чтобы 'не выбиваться из образа'. Благо, с вхождением в этот самый образ тот неведомый нейрохирург, пересадивший моё сознание в черепушку зажившегося на белом свете древнего старца, мне сильно помог, не знаю, сознательно или это был просто побочный эффект операции.