Леонид улыбаться перестал и обругал про себя работодателя старым деспотом.
Смерчинский же вышел из своего домашнего кабинета и направился ко второму аппарату, стоящему в гостиной. От тех, что находились в кабинете, он почти не отличался - за исключением того, что имел определитель номера. И каково же было изумление мужчины, когда он понял - звонили не абы откуда, а из дома его сына Олега. Даниил Юрьевич тотчас перезвонил Олегу. Однако звонок кто-то сбросил. И во второй раз, и в третий... Но отступать Смерчинский-старший не собирался. Заподозрив неладное, он набрал личный мобильный номер сына, кипя от возмущения и стуча пальцами по столику. Тот трубку взял далеко не сразу, а как только сказал "Алло", то услышал весьма раздраженное:
- Олег, я понимаю, что у тебя сегодня праздник.
- Что? - не понял тот претензий отца.
- У твоего сына День рождения, - продолжал тот, - но сколько раз я тебе говорил не пить? Ты в курсе, на кого становишься похожим? Что у вас там вообще происходит? - голос Даниила Юрьевича все повышался и повышался.
- Ты о чем? - не понял Олег. - Я и капли в рот не брал.
Даже небольшое количество алкоголя способно было сотворить с ним и с его братом странные вещи. Кто-то называл это абсолютной непереносимостью.
- Что ты говоришь, дорогой мой. А что за странные звонки мне тогда поступали? - вкрадчиво поинтересовался Даниил Юрьевич.
- Какие еще звонки? - вздохнул мужчина, которого отец, бывало, знатно напрягал.
Пока Смерчинские разбирались, что да к чему, до дедушки Пети и Дениса пытался дозвониться тот самый деловой партнер. Однако сделать этого так и не смог и сделка в результате не состоялась. Однако, забегая вперед, надо сказать, для Даниила Юрьевича это было совершенно счастливое стечение обстоятельств - вскоре он узнал, что у господина Уайта была липовая фирма, да и сам он был никаким не господином Уайтом, а эмигрировавшим соотечественником - известным мошенником по фамилии Белоуськин. Свяжись Смерчинский с ним - и потерял бы много денег.
В конце концов, все же выяснилось, что это баловались дети. И когда не знающий, что ли ему злиться, то ли смеяться Олег зашел в детскую, к нему тотчас подбежал сын, вздохнул тяжело, опустил с покаянием голову и сказал серьезно:
- Папа, это я придумал. Мы хотели развеселить дедушку. Не ругай нас, ладно?
- Олег, - шепнула ему Лера, следующая за своим будущим супругом по пятам, - действительно, не стоит. Они же не хотели...
"Хотели", - говорил прищуренный взгляд Петра и веселый - Кирилла.
- Я и не собирался, - отозвался Смерчинский, взяв сына на руки. - Я просто хотел сказать ребятам, чтобы они не баловались с телефоном, когда есть так много игр!