– Что делать, господа книжники? – озвучил Дмитрий основной вопрос русской интеллигенции. – Долго малыш тут быть не сможет, вы говорите. Не переварит силу печатного слова. А там его съедят.
– А может, и не съедят? – сказал оптимистичный Стефан. – Может, эти рыцари его просто домой хотят вернуть?
Все уже были в курсе гипотезы Дреера о происхождении Маугли.
– То, что домой хотят вернуть, – это без сомнений, – сказал Дмитрий. – Вопрос, что с ним будет дома. Его дом – берлога хищника, уж извините. Этот хищник считает всю Землю своей территорией. С еще одним таким он не уживется.
– Но он же очеловечивается… – произнес Питер, который слышал и то, что говорила Анна.
– Он всего лишь не может просто так взять и съесть. Скорее всего, ему нужно что-то вроде жертвоприношения. Но одновременно он хочет, чтобы его остановили. Это как раз по-человечески. Внутренний разлад.
– Сумеречный невроз? – ухмыльнулся еще один дозорный, тоже белобрысый Мик.
– Как-то так, – согласился Дмитрий.
– Жертвоприношение? Что он о себе думает? – возмутилась принципиальная Хильда. – Он кто? Ожившая среда. Даже не ноосфера, а… нооплазма.
До чего это приятные и образованные дети, вдруг подумал Дреер. Он даже вспомнил «мертвых поэтов» и посмотрел на Анну. Та в этот момент снова отвлеклась на Маугли.
А следом Дреер подумал, что «мертвые поэты» все же тогда были детьми. Эти же – нет. В конце концов, бывают и очень древние вампиры, существующие в детском теле. И принципиальные вампиры тоже бывают.
Книжные дозорные их чем-то напоминали.
– Какая разница, что о себе думает Сумрак? – вмешался еще один паренек, чернявый, похожий на цыганенка Джонни. – Мы его не переспорим. Вот если победить всех этих рыцарей…
– Их нельзя победить, – покачал головой Дреер. – Наверное, это смог бы очень сильный Иной. Уровня Мерлина. Абсолютный.
– Один такой есть, – заметил Александр. – Вернее, одна.
– Городецкая? – уточнил Дреер.
– Другой нет, – сказал Инквизитор.
– Знакомая фамилия, – вдруг обронил Питер.
– Ты-то откуда знаешь? – удивился Дмитрий.
– Я однажды вечером заглядывал в Кенсингтон-парк, – ответил Питер. – Никого уже не было, я сидел, играл, думал. А потом меня заметил один Иной. Очень сильный. Не знаю, какой у него уровень.
– Это был Городецкий?
– У него так в паспорте было написано.
– Ты что, паспорт у него проверял? – поразился Дмитрий наглости великовозрастного оболтуса.
– Зачем? Я могу прочитать любую надпись под обложкой.
Помнится, Городецкого начинающий Светлый Дреер видел всего один раз – он читал лекцию слушателям дозорной школы.